Трехкратный олимпийский чемпион в тройном прыжке. Игры в Мехико-68 выиграл с мировым рекордом - 17 метров 39 сантиметров. Еще дважды Санеев становился олимпийским чемпионом - в 1972 году в Мюнхене и в 1976 году в Монреале. На своей четвертой Олимпиаде - в 1980 года - Санеев завоевал серебряную медаль. Чемпион Европы 1969 и 1975 годов. Многократный чемпион и рекордсмен континента в закрытых помещениях. Рекордсмен мира в 1968-1975 годах.
По происхождению Виктор Данилович Санеев кубанский казак, родина его родителей - станица Сенгелеевская, под . В голодное для крестьянства время Санеевы перебрались в благодатный Сухуми, где и появился на свет 3 октября 1945 года Виктор. Нельзя сказать, чтобы здесь семья нашла счастье: тяжело заболел отец, Данила Санеев, до самой своей кончины в 1961 году он был прикован к постели. Мама подстригала газоны в городском сквере, понятно, жизнь была не из легких.
С детства Виктор отличался большой двигательной активностью. Еще в 1956 году директор сухумской школы Малыгина Т.П. попросила тренера легкоатлетов Акопа Самвеловича Керселяна посмотреть одного из школьников. "Мне кажется, у него есть талант, - сказала она Керселяну, - и со временем он может стать чемпионом".
Керселян принял Санеева в свою группу. О тройном прыжке речи тогда не было. Новичок вместе с другими ребятами постигал азы бега, прыжков и метаний, развивал постепенно силу, быстроту и ловкость. Но с первых шагов Керселян увидел, что к нему попал одаренный парнишка, который может добиться успеха в легкоатлетических прыжках. Потом они расстались. Виктора определили в интернат в Гантиади, а Керселян продолжал работать в Сухуми.
Виктор умел и любил трудиться. В интернате в Гантиади, где он пробыл шесть лет, он сделал себе штангу из стальной трубы и двух колес и без устали тренировался в различных упражнениях. Он делал это, чтобы научиться легко допрыгивать до баскетбольного кольца. Но эти первые силовые тренировки сослужили ему хорошую службу и в будущем. А подсмотрел он эти упражнения, когда на спортивной базе занимались со штангой тогдашние корифеи легкой атлетики Игорь Тер-Ованесян и . У них же он перенял некоторые беговые и прыжковые упражнения, помогающие развить быстроту, прыгучесть и координацию движений.
Как только Санеев вернулся домой, он разыскал тренера. К тому времени Виктор подрос и окреп и самозабвенно занимался баскетболом. Но Акоп Самвелович был упрям и сумел убедить спортсмена, что его будущее - прыжки. Трудно было убедить юношу, увлекающегося спортивными играми, что он - легкоатлет. Ведь Виктор, по сути, еще и не был легкоатлетом, а в баскетбольной команде уже стал лидером, центральным нападающим.
Умение доказать свою правоту - одно из неоценимых тренерских качеств. Именно оно дает возможность направить спортсмена по правильному пути. Начальные шаги Санеева в легкой атлетике оказались стремительными. Через год он показывал результаты первого разряда в беге на сто метров и в прыжках в длину и тройном! Было от чего закружиться голове. Но Акоп Самвелович не торопился к достижению рекордных результатов. Он сдерживал себя и торопливого ученика. Понимал, что для тройного прыжка нужна прочная база физических качеств, фундамент, на котором можно строить здание высших достижений. И в этом тоже проявилась творческая интуиция тренера, не погнавшегося за легким успехом.
И когда в 1962 году Керселян предложил Виктору избрать спортивной "специальностью" тройной прыжок, тот уже был достаточно подготовлен к овладению техникой одного из самых сложных видов легкой атлетики. Недаром в шутливой песне о тройном прыжке, сочиненной одним из прыгунов сборной команды СССР, поется: "Тройной - не шутка! Три прыжка лихих, где каждый голову сломает. Скакнешь на правой - пятка отлетит, на левой - уши отлетают!"
В 1963 году Виктор выступал на всесоюзных соревнованиях - Спартакиаде школьников в . Тогда он стал бронзовым призером. Казалось бы, неплохо для новичка? Но, стоя на третьей ступеньке пьедестала почета, Виктор плакал... Мальчишка плакал на пьедестале, упустив победу. Довольно быстро Санеев выполнил норматив мастера спорта, и вдруг у него заболела нога. В самое трудное для спортсмена время с особой силой проявились высокие человеческие качества его тренера Керселяна.
Диагноз врачей был неутешителен - деформирующий артроз стопы. Это был результат тяжелой травмы, которая могла навсегда вывести спортсмена из строя. Борьба с ней заняла два долгих года. Все это время Керселян поддерживал спортсмена, убеждал в том, что его победы еще впереди, искал пути, лечения. И когда наступило улучшение, Акоп Самвелович, постепенно увеличивая нагрузки, бережно подготовил атлета ко второму рождению в спорте. Не случайно, начав выступления в сезоне 1967 года, Виктор Санеев в первых же состязаниях установил личный рекорд в тройном прыжке, прыгнув за 16 метров - 16,32.
Когда его ученик с полным правом занял свое место в сборной команде СССР, Керселян, понимая, что не сможет всегда быть вместе с Виктором, договорился с Витольдом Анатольевичем Креером об опеке молодого атлета. И в этом проявилась тренерская мудрость и честность воспитателя. Будущее показало правильность этого решения. Это не значит, что Керселян устранился от работы с Санеевым. Просто отныне у Виктора стало два тренера. И такое творческое содружество привело "большую тройку" к олимпийскому успеху.
Когда после Токийской олимпиады Креер стал тренером сборной команды по тройному прыжку, в его тетрадке уже была строка: "Виктор Санеев ("Динамо", Сухуми), рост - 186 см, вес - 78 кг, лучший результат - 15,78". Это было в 1966 году. Познакомившись со спортсменом, Витольд Анатольевич внес его в список кандидатов на участие в Мексиканских играх. И хотя именно в то время Санеев лечил травму и ни один врач не давал гарантий на возвращение в спорт, Креер на Всесоюзной тренерской конференции в марте 1966 года не побоялся сказать: "Виктор Санеев - это прыгун номер один. Если удастся залечить травму, он станет реальным кандидатом на победу в Олимпийских играх".
Санеев к тому времени уже имел высшее образование. В Сухуми с отличием окончил Грузинский институт субтропического хозяйства. Его, подававшего надежды, оставили на кафедре. И здесь опять-таки случился парадокс, парадокс, каких было в жизни Санеева премножество. Спортсмен, в жизни не выкуривший сигареты, вдруг увлекся проблемами выращивания табака и начал собирать материалы для диссертации именно по этой теме.
Однако скоро научная работа была отложена. Санеев вдруг отправился в Тбилиси и поступил в Институт физкультуры. Не то чтобы он так быстро разочаровался в профессии агронома по цитрусовым культурам и чаеводству, нет, просто Виктор, ставший уже прыгуном высокого класса и нашедший в спорте главное дело жизни, почувствовал, что для спорта тоже нужны специальные знания.
И с тренерами будет легче спорить, а то подавляют эрудицией, - замечал он, улыбаясь. Конечно же, шутка, но не без смысла. Соперники на Олимпиаде 1968 года были сильны и честолюбивы. Со всех концов света прилетели они в Мехико за олимпийскими лаврами.
Юзеф Шмидт прибыл в ранге мирового рекордсмена. С 1960 года он оставался единственным в мире прыгуном, покорившим 17-метровый рубеж в тройном прыжке. На третью золотую медаль претендовала Бразилия в лице легконогого Нельсона Пруденсио. Расправляла плечи спортивная Африка. Сенегалец Мансур Диа, словно высеченный из громадного куска черного дерева, поражал ослепительной улыбкой и дальними прыжками на тренировках. Из Австралии приехал высоченный Фил Мэй, не уступающий спринтерам в беге. Не скрывали честолюбивых надежд хрупкий на вид американец Артур Уокер и мощный бородатый итальянец Джузеппе Джентилле. Наших было трое. Представитель "старой гвардии" рекордсмен СССР Александр Золотарев и молодые Николай Дудкин и Виктор Санеев. Все они были дебютантами олимпийских игр. А у Виктора к тому времени стаж выступлений в большом спорте исчислялся всего лишь одним годом... Однако дебютант Санеев был не по годам мудр: Креер мне говорил: "Прыгнешь за 17 метров - победа твоя". В то время мировой рекорд был 17,03...
Но я уже чувствовал, что все будет не так просто. Там, на "Предолимпийской неделе", я понял, что в Мехико соберутся великолепные ребята: красивые, сильные, мечтающие во что бы то ни стало победить. Таких отчаянных ребят-прыгунов, собирающихся вместе, я уже не видел больше никогда. Знал, что борьба будет сумасшедшей, что надо прыгать где-то на 17,50. Креер, наверное, смотрел на меня как на сумасшедшего, но не спорил Джузеппе Джентиле уже в квалификации побил мировой рекорд - 17 метров 10 сантиметров. Что же будет дальше? Мы играли с Керселяном в шахматы, а Креер все ходил рядом и твердил, что Джузеппе перегорит и все встанет на свои места. И что волноваться из-за этого прыжка совсем, право, не стоит Я не волновался. Я подозревал, что Джузеппе вряд ли перегорит. А если и перегорит, то останутся другие. И они будут прыгать, как черти. И что это - только начало.
И вот вечером Креер и Керселян, бледные, измеряют друг у друга пульс. По их виду я понимаю, что лучше всех пульс у меня. Мне их жалко. Они уже ничего не могут сделать - только смотреть. Я могу прыгать.
Креер каждому члену нашей команды дает подробную инструкцию: как держать ноги, как корпус и так далее. Велит носить эту инструкцию с собой. Но когда я вышел в сектор, то забыл обо всем на свете. Я тогда уже понял, что, наверное, всегда в секторе буду один. Буду верить только себе... Несмотря на состояние - весь из нервов, - голова достаточно трезвая. Понимаю, что это Олимпиада, что мне сейчас прыгать, а крик стоит, как на бое быков. Думаю: и что же вы так кричите? Смотрю, как прыгает итальянец, наш вчерашний рекордсмен... 17,22 - снова мировой рекорд! За ним бразилец Пруденсио - 17,05.
Моя третья попытка. Разбегаюсь. Прыгаю. 17,23. Новый мировой рекорд. Стадион ревет. А я жду, что будет дальше? Кто же первый остановится? Пруденсио выходит на старт прыжка, долго собирается. Внешне он спокоен. Начинает разбег - 17,27. Мировой рекорд побит. И тут что-то происходит. Итальянец Джентиле сразу как-то мрачнеет, уходит в себя. Американец Уокер, способнейший парень, никак не может собраться. Проваливает попытку за попыткой. Кто-то нервничает, кто-то от волнения не так ставит ногу, кто-то сникает - 17,27 не перепрыгнуть!
В такие секунды это самое страшное. Никогда нельзя терять веру в себя. Может быть, у меня в Мехико перед теми талантливыми, прекрасными ребятами было всего одно преимущество - я не испугался? Потому что уже заранее чувствовал, что будет именно такая борьба? Не знаю, теперь это сказать уже трудно...
У меня последняя попытка. И результат Пруденсио - 17,27. Это много, слишком много. Но все равно надо прыгнуть дальше. У меня странное состояние. Кругом кричат, а у меня внутри тихо. И только в голове холодно стучит: ноги, как струна! Лишь бы не опустить ноги. Я побежал...
Уже выходя из ямы, по крику зрителей понял, что результат улучшен. Но насколько? 17,39. Все было, как во сне. Кричали, хлопали по спине, поздравляли, целовались... А я молчал. Губы пересохли, потрескались. Что победил - знал, но смысл этого как-то еще не доходил. Через два дня дошло - я олимпийский чемпион. Нас хотели везти на Кубу, устроить нам отдых. А я уже ничего не желал. Хотел только домой. Улетел в . И первый раз понял, что такое слава. Журналисты, фотокорреспонденты, тренеры и просто какие-то люди ходили, звонили, что-то спрашивали, что-то просили. Приемы, встречи, интервью.
Потом все это же повторилось в Сухуми. И я в один прекрасный миг понял: все, хватит. Хватит радости. Через месяц все успокоится. Тебя, твою победу начнут забывать. Что останется? Мехико - это прекрасно, но... это уже там, в прошлом. Надо что-то делать дальше. На носу сессия. Куча зачетов. Начинается прежняя будничная жизнь. И на следующий день я вышел на обычную - утреннюю пробежку".
Виктор Санеев как всегда был прав. Быстро пролетело время, и пришла пора выступать на новой Олимпиаде 1972 года. Предыдущий сезон был неудачным для Санеева. На чемпионате Европы 1971 года он уступил звание чемпиона спортсмену из ГДР Иоргу Дремелю, мировой рекорд перешел во владение молодого кубинского прыгуна Педро Переса Дуэнаса - 17,40. Кроме того, все чаще напоминала о себе старая травма голеностопного сустава. В довершение всех несчастий Виктор из-за травмы не смог прыгать в полную силу на чемпионате страны. Проиграл и это соревнование. А до XX Олимпийских игр в Мюнхене оставалось чуть больше месяца...
Решение пришло само: надо хотя бы на несколько дней забыть об Олимпиаде, забыть о тройном прыжке и о спорте вообще. Главное - отдохнуть и залечить травму. Родные стены отчего дома, чудесный бальзам Ксении Андреевны, которым она сама натирала больную ногу сына, и целительный морской воздух сделали свое дело. В Виктор вернулся здоровым, повеселевшим и сам предложил выступить в пред олимпийском международном состязании, чтобы проверить себя и дать соперникам "острастку".
Стартуя в ФРГ незадолго до Олимпиады, Санеев сумел показать блестящую серию прыжков - пять раз приземлялся он за 17-метровой отметкой. Соперники поняли, что олимпийский чемпион готов к защите своего титула. Санеев снова в Олимпийской деревне. Вновь встречи с соперниками, прогнозы... Пять участников того знаменитого мексиканского финала вышли на старт и в Мюнхене: Виктор Санеев, Мансур Диа, Джузеппе Джентилле, Артур Уокер и главный соперник Нельсон Пруденсио. А Юзефа Шмидта и Фила Мэя сменили не менее грозные Иорг Дремель из ГДР, румын Карол Корбу, американец Джон Крафт и рекордсмен мира Педро Дуэнас с Кубы.
Время есть время, и не всем, даже выдающимся, атлетам удается сохранить высокую спортивную форму от одной олимпиады до другой. Квалификационный норматив - 16,20 - не очень высок, но уже на предварительном рубеже сложили свои "олимпийские полномочия" Джентилле, Уокер. Не сумел справиться с первым олимпийским стартом и Дуэнас. А Санеев уже в этих квалификационных состязаниях нанес соперникам психологический удар - легко прыгнул на 16,85.
В основных соревнованиях по жребию Санеев прыгал перед Дремелем, который не без оснований считался одним из самых опасных соперников. Виктор решил нанести решающий удар уже в первом прыжке. Его попытка - 17,35 - лишь пять сантиметров не хватило до мирового рекорда. Конкуренты были потрясены. Только в пятой попытке Иорг Дремель, не зря его считали самым опасным, показал 17,31. Но большего ему достигнуть не удалось. Вот как бывает в спорте: в Мехико Санееву пришлось для победы дважды бить мировой рекорд, а в Мюнхене исход борьбы решила одна, первая, попытка.
И хотя Виктор одержал в Мюнхене победу, он не был до конца удовлетворен своим результатом: мировой рекорд кубинца остался в силе. Но впереди было еще одно соревнование - Кубок Санеева. Это состязание учреждено после первого олимпийского успеха Виктора в 1968 году в Мехико и проводится с 1969 года в Сухуми 17 октября (в годовщину победы). Но тут был маленький нюанс: тремя днями раньше, 14 октября, вся, как уже могло показаться, абхазская столица гуляла на свадьбе своего знаменитого согражданина. Таня Хварцкия, невеста, дочь абхазского министра и студентка Тбилисского мединститута, где училась на педиатра, уж как уговаривала новобрачного воздержаться на сей раз, в виде исключения, от участия в турнире.
Говорила ему, - вспоминала позже Татьяна, - ведь это у нас с тобой пир на весь мир, родственники, друзья, знакомые, такое застолье кого угодно выбьет из колеи, какие уж тут прыжки. Да он упрямый. Хочу, мол, подарить тебе рекорд.
На Кубке Виктор продемонстрировал блестящую серию прыжков за 17 метров и в последней попытке установил мировой рекорд - 17,44. "После 1972 года - Олимпиады в Мюнхене - я буду тренироваться один, - напишет позднее Санеев, - оставаясь при этом очень благодарным своим тренерам. Я по-прежнему буду беседовать с Креером, спорить о его и моих планах. Я по-прежнему буду встречаться с Керселяном, мы будем с ним обсуждать спорт, жизнь и ходить друг к другу в гости на шашлык. Но тренироваться я уже буду только один..."
Накануне Монреальской олимпиады ситуация, которая сложилась, удивительным образом повторяла преддверие Мюнхена. Вновь у Санеева отобрали мировой рекорд - это сделал бразилец Жоан Карлос ди Оливейра. Вновь из-за травмы ему не удалось успешно выступить на чемпионате СССР. И хотя неудачи не улучшали настроения, в глубине души он считал: если подобные неурядицы не помешали выиграть в Мюнхене, то почему бы истории не повториться в Монреале?.. В олимпийской столице Санеев почувствовал себя ветераном. Из спортсменов, выступавших в Мехико, он остался единственным! А из мюнхенского финала - он и румын Корбу. Вокруг были молодые соперники, жаждавшие победы и олимпийской славы. Среди них главный - Жоан Карлос ди Оливейра. Год назад этот спортсмен поразил весь спортивный мир, когда в высокогорном Мехико почти на полметра улучшил мировой рекорд Санеева . Потом о нем целый год ничего не было слышно, и только накануне Олимпиады он прыгнул на 17,38. Что и говорить, весомая заявка на олимпийскую победу.
Санеев прекрасно понимал скрытый намек, когда ему шутливо напоминали, что, начиная с 1952 года, каждый олимпийский чемпион в тройном прыжке побеждал дважды. А для него эта Олимпиада уже третья. Не исчерпал ли он свой "лимит"? Наступил день олимпийского финала. Пусть он старше своих соперников, но ведь и опыт двукратного олимпийского чемпиона - весомый аргумент в борьбе! Прыжки поначалу не пошли. Казалось, душная атмосфера почти закрытого олимпийского стадиона связывает движения, тормозит атлетов. В третьей попытке Виктору удалось оторваться от соперников - 17,06. В четвертой он с микроскопическим заступом прыгает примерно на 17,05. Но заступ есть заступ... И тут же американец Баттс показывает 17,18. Это был самый напряженный момент состязаний. Сумеет ли олимпийский чемпион найти в себе силы, чтобы ответить ударом на удар? Санеев не заставил себя ждать. Результат Баттса улучшен на 11 сантиметров. Вот когда дал себя знать опыт! Американец попытался вернуть лидерство, но не справился с бешеной скоростью разбега... Так Санеев нарушил традицию и стал трехкратным олимпийским чемпионом.
Монреальская медаль попала в руки третьего члена семьи Александра Санеева - Сандрика. Они тогда редко бывали вместе - Виктор, Татьяна и Сандрик. После окончания двух институтов Виктор поступил в аспирантуру и, кроме того, начал тренерскую работу. А главное, продолжал готовиться к следующей Олимпиаде!
Должен был Санеев взять золотую медаль на Играх-1980 в , но тут подфартило малоизвестному Яаку Уудмяэ. Виктор все силы вложил в последнюю попытку и совершил великолепный прыжок.
Но, так или иначе, а Виктор остался с "серебром" - четвертая Олимпиада и четвертая медаль! Было тогда ветерану уже тридцать пять лет - немалый возраст для спортсмена. А тут еще и травмы, без которых в большом спорте, увы, редко когда обходится. Пришлось делать сложную операцию на ноге.
Настала пора уходить с дорожки. В Тбилиси Виктор работал в спортобществе "Динамо" начальником отдела. Дослужился до подполковника внутренней службы.
НЕСГИБАЕМЫЙ
Виктор Санеев... Таких, как он, долгожителей в «летнем» олимпийском спорте в нашей стране не так уж много: «ходок» Владимир Голубничий, фехтовальщики Владимир Назлымов и Елена Белова, гребец Александр Шапаренко, пятиборец Павел Леднев, ватерполист Алексей Баркалов, яхтсмен Валентин Манкин. Каждый – участник четырех Олимпийских игр, а легкоатлет Игорь Тер-Ованесян выходил на старты пяти Олимпиад... Каждый, вне зависимости от титулов, установил главный рекорд – воли, надежности. Рекорд сил человеческих – и мускульных, и духовных. Герой нашего очерка выделяется и в этом ряду не только как обладатель трех высших олимпийских наград, но и как спортсмен, чья четвертая медаль – серебряная – «ценой» не уступает «золоту».
Владимир СУДАКОВ
Нередко о каком-то атлете можно прочитать: в детстве он часто хворал, но упорные занятия спортом вывели его на широкую стезю здоровья. Хотите – верьте, хотите – нет, но в случае с Виктором Санеевым было именно так. Или почти так.
Детские годы провел он в благодатном южном городе Сухуми. Однако и щедрое солнце, и живительная черноморская волна, и сочащиеся витаминами фрукты, казалось, бессильны были вдохнуть чуточку здоровья в его тщедушное тельце. Мать разрывалась между домом и работой. Отца надолго приковал к постели паралич. А тут отнялись ноги и у трехлетнего малыша.
Видно, есть волшебная сила в материнских слезах. Сейчас, листая страницы прошлого, с трудом веришь, что обреченный на неподвижность ребенок смог подняться и понемногу ходить. Знаю: то было нелегкое послевоенное время, и семья Санеевых, подобно многим другим, жила впроголодь. Да и сам Виктор вряд ли мог тогда предполагать, что станет, когда вырастет, не просто сильным и ловким, но одним из самых известных долгожителей в олимпийском спорте. Он был самым что ни на есть обыкновенным мальчишкой и, как все одногодки, просто бегал сломя голову, карабкался на поросшие лесом склоны ущелий, купался и допоздна гонял с соседскими пацанами самодельный тряпичный мяч. Как знать, не эта ли неуемная детская тяга к движению оказалась тем самым снадобьем, перед которым отступил, быть может, вечный недуг? Остается гадать и насчет того, как скоро Виктор пришел бы в спорт, и пришел бы вообще, если б не случай.
Как-то во время импровизированного футбольного матча на школьном дворе Витя довольно ловко перепрыгнул через упавшего соперника. И вдруг услышал голос директора школы. Подошел.
– Акоп Самвелович, вот наш чемпион. А ты, Виктор, покажи, как умеешь прыгать, – директор представила Санеева незнакомому человеку. Это был волшебник Акоп Керселян. Смею утверждать: не будь этой встречи Керселяна с сухумским школьником, олимпийский мир никогда не узнал бы несгибаемого Виктора Санеева. Они словно родились друг для друга. Тренер и ученик.
Далеко не сразу пришло к Санееву постижение закономерностей «тройного». Поначалу он вообще довольно-таки прохладно относился к легкой атлетике. Ему больше нравилось поднимать штангу, играть в баскетбол за сборную города. Если же быть до конца откровенным, то и времени на спорт оставалось в обрез. После школы Виктор устроился рабочим на литейно-механический завод, шлифовал утюги. Выматывался за смену так, что до стадиона с трудом добирался. А здесь, в группе Керселяна, оживал.
К слову, тренер не стремился во что бы то ни стало форсировать у своих подопечных специальные качества, больше внимания уделял разносторонней подготовке. И лишь после зимнего легкоатлетического чемпионата Грузии, где на восемнадцатилетнего Санеева обратили внимание «взрослые» тренеры, состоялся серьезный разговор.
К тому времени Виктор пробегал стометровку за одиннадцать и шесть, прыгал в длину на шесть тридцать и тройным на тринадцать тридцать. Тренер считал эти результаты неплохой базой для специализации именно в тройном прыжке. И рекомендовал главное внимание сосредоточить на спринтерском беге. Уловив удивление во взгляде Санеева, пояснил: спринт – основа успехов в прыжках. Не случайно четырехкратный олимпийский чемпион американец Джесси Оуэнс побеждал одновременно в спринтерском беге и прыжках в длину, а польский прыгун Юзеф Шмидт, рекордсмен мира в тройном прыжке, пробегает сто метров за 10,3 секунды...
Вот уж о чем не думал тогда Санеев, что настанет время – доведется беседовать ему с великим Оуэнсом, соревноваться со Шмидтом, более того, выиграть у него поединок и стать первым в истории Олимпийских игр советским чемпионом в тройном прыжке... Пока же, следуя совету, он усердно шлифовал технику спринта и прыжков в длину.
Шло время. За плечами – институт субтропического хозяйства. Жизнь есть жизнь, надо было кормить семью, и Санееву казалось, что нет надежнее профессии, чем та, что нужнее всего в родном краю. Но по мере того, как укреплялись узы, связывающие его со спортом, нарастало сомнение в том, что специальность избрана правильно. Предстояли годы учебы в другом институте физической культуры. Постепенно давали плоды и специальные тренировки в спринтерском беге, прыжках, поднятии тяжестей. Санеев трансформировался в идеального легкоатлета, а точнее – в прыгуна тройным. Чему в немалой степени, как считает сам, обязан разносторонней физической тренированности и тому, что по счастливому стечению обстоятельств избежал ранней специализации.
Тут надо бы отметить, тройной прыжок – весьма своеобразная дисциплина, стоящая особняком во всех разновидностях легкоатлетической программы. Три удара ногой о дорожку – скачок, шаг, прыжок – каждый, как показали исследования профессора Владимира Кузнецова, усилием до тонны! Зафиксирован случай, когда у Санеева оторвалась подошва туфли – настолько глубоко шипы вонзились в брусок. Тройной прыжок – это своего рода многопролетный мост, где опоры дают силу для отталкивания и одновременно... гасят скорость. Но ведь без скорости далеко не улетишь. И Санеев снова и снова оттачивает все элементы прыжка, координирует связи между главными его составляющими: скоростью и силой. Как удалось найти оптимальный вариант, никто, пожалуй, кроме самого Санеева, точно не скажет. Даже такой авторитет в легкой атлетике, как главный тренер сборной страны Игорь Тер-Ованесян, отвечая на мой вопрос, предпочел искать объяснение в аналогии.
– Знаете, как прыгают насекомые? – подумав, произнес он. – По человеческим меркам фантастически. Крохотная блоха, у нее рост-то меньше трех миллиметров, а способна сигануть на расстояние в сто с лишним раз больше длины собственного тела. Оказывается, блохе столь непостижимый рекорд дается не за счет какой-то неимоверной силы, а благодаря использованию принципа метательного снаряда – катапульты. У основания задних лапок – эластичные подушечки. Приготовляясь к прыжку, она поднимает задние лапки и сжимает эти подушечки. Затем они, словно распрямляющаяся пружина, отталкивают блоху, и та летит, как пуля...
Не будем гадать, что стоит за этой аллегорией. Тем более, что специалисты еще в 1968 тщательнейшим образом изучили кинограмму победного прыжка Санеева на Олимпиаде в Мехико, когда в последней, шестой попытке он улетел на 17 метров 39 сантиметров. Стремительный разбег, тело распласталось в траектории – как если б неслось в поднебесье «затяжным» с нераскрытым парашютом. Лишь перед самым приземлением для очередного толчка меняет он ноги, высоко замахивает бедро. Впечатывает ногу в грунт загребающим движением, отталкивается и снова ноги далеко выброшены вперед, тело взлетает и парит... Уже в первый день установления рекорда судьи определили: Санеев около 30 сантиметров недоступил до бруска, то есть прыгал с огромным запасом. А в газетных репортажах тех дней о Санееве можно было прочитать: «человек-катапульта».
Одного не знали тогда ни специалисты, ни корреспонденты: за три года до этого классического прыжка у Санеева заболела нога. Да так, что на легкоатлетическом матче СССР–США он был только зрителем, не смог участвовать и в чемпионате страны.
– Неделя шла за неделей, месяц за месяцем – боль не проходила, – вспоминает Санеев. – Я иногда даже не различал, от чего болит: то ли от травмы, то ли от многочисленных уколов, компрессов и процедур. Даже наш известный врач Зоя Миронова засомневалась, смогу ли я вернуться в спорт...
Диагноз был лаконичен, как приговор: деформирующий артроз стопы. И прозвучал он как раз в то время, когда Санеев только-только полностью переключился на тройной прыжок...
Чего стоили хождения по врачам, ценой каких неимоверных страданий давался каждый шаг, известно одному спортсмену. Нам же остается удивляться тому, как, зная безнадежность своего состояния, Санеев не надломился психически, не изуверился в своем будущем. Может быть, надеялся на случай?
И жизнь снова преподнесла Санееву шанс. Один врач «Скорой помощи», бывший спортсмен, применил собственный, нетрадиционный метод лечения, и вскоре Санеев возобновил тренировки. Потом последовала серия феноменальных успехов на Олимпийских играх в Мехико, в Мюнхене, в Монреале... Итальянец Джузеппе Джентилле, Йорг Дремель из ГДР, бразильцы Нельсон Пруденсио и рекордсмен мира Жоао Карлос Оливейра – ни одной мировой «звезде» тройного не удалось сравняться с Виктором Санеевым. И все это время лишь жена Татьяна, да сын знали, что болезнь отступила на короткое время.
Это только в песне поется: «надейся и жди». 1977 год принес, казалось, крушение всех надежд. Время не только не излечило застарелую боль, но и добавило новую травму – повреждены связки ахиллова сухожилия. Оперировали Санеева в Хельсинки, и уже через полтора месяца он вышел на тренировки: снова приседания и резкие выпрыги вверх с тяжеленной штангой на плечах, снова бег, снова метания. И снова – травмы, бич «тройников». Казалось, они избрали Виктора своей излюбленнейшей жертвой.
Внешне Санеев не давал никому повода усомниться в своем намерении продолжать соревноваться. Хотя, если пристально прочитать его книгу «Ступени к пьедесталу», опубликованную в 1975 году, то можно увидеть такие вот строки, рожденные отчаянием: «А потом будет год 1980-й. И Московская Олимпиада, самая яркая и радостная из Олимпиад. Наверное, тогда я буду уже сидеть на трибуне среди зрителей».
Не устояло сердце бойца перед искушением в четвертый раз попытать нелегкое олимпийское счастье. Хотя буквально за месяц до старта перенес он очередную операцию ноги. Признаться, мало кто верил в реальность шансов Санеева на успех: ему вот-вот исполнится 35 лет, да и физически он уже не тот, каким видели его в пору «пика». Оставалось надеяться разве что на опыт.
И вот с больной ступней, с которой только-только сняты швы, Санеев использует все шесть попыток. И становится обладателем своей четвертой олимпийской медали – серебряной.
Специалисты же после последнего олимпийского старта Санеева дополнили перечень качеств, необходимых «тройнику», словами: «исключительная воля».
... Потомкам нашим нетрудно будет восстановить в деталях технику прыжка Санеева – на эту тему написаны научные труды, отсняты тысячи метров кинопленки. В любом спортивном справочнике можно узнать, когда и на какое расстояние он прыгал... Неизмеримо существеннее цифр и диаграмм, на мой взгляд, сам факт существования Санеева. Имя этого выдающегося олимпионика, формула мужества, открытая им, навсегда на скрижалях Спорта.
Фото. Не мастер он был позировать перед фотообъективом: даже улыбку из себя не выдавил. Репортеру буквально силой пришлось заставить его надеть парадный костюм с высшими государственными наградами. «Такие не каждый академик или народный артист имеет»,– убеждал фотограф. «Щелкай скорее, а то сниму пиджак», – ответил ему Виктор Санеев. И снял бы. Но репортер успел сделать протокольный снимок.
Фото Роберта МАКСИМОВА
и Бориса СВЕТЛАНОВА
«Лёгкая атлетика - самый опасный вид спорта. Особенно тройной прыжок. Вите Санееву не повезло. Он долго был в спорте и стал инвалидом. Ноги отказали. Живёт сейчас в Австралии, в нищете... Страна о нём забыла!» - рассказывал недавно в интервью журналистам бывший легкоатлет Михаил Барибан.
«Что? - переспрашивает Виктор Данилович. - Барибан говорит, у меня ноги отказали?! Вот только пришёл на своих двоих домой. Огородом занимался, у меня там лимоны.
Да, поразбился немного за свою спортивную жизнь. Пять операций перенёс. Последний раз 7 лет назад два тазобедренных сустава заменил. Так это неудивительно. Знаете, что такое тройной прыжок? После первого «шага» нагрузка на ногу достигает 800 кг! Я как-то подсчитал, что за 20 лет напрыгал 4 тыс. км. Тут любая лошадь поломается, не то что человек. До сих пор себя спрашиваю: где силы взял для четырёх Олимпиад? Не знаю... Может, природа дала. Плюс дисциплину всегда держал. Да и потом, я же удовольствие получал от прыжков. Даже просто от тренировок. Я вообще думаю, что если человек не любит своё дело, то ни талант, ни гонорары не помогут.
Да и не было у нас никаких сумасшедших призовых, как сейчас. Помню, за победы на Олимпиаде-72 в Мюнхене выдавали 500 марок. Ай, что я про эти деньги! Вот я вам сейчас хоть десять миллионов дам, вы всё равно не прыгнете!
Советский легкоатлет Виктор Санеев во время тренировки. Фото: РИА Новости / Юрий Сомов
Мне кажется, люди недооценивают этот колоссальный труд: «Подумаешь, какие-то легкоатлеты! Они ж там все на допинге!» Про меня ведь тоже разговоры ходили: «Санеев что-то принимает». Но как?! Допустим, с «этим делом» можно выиграть одну Олимпиаду. Но ни одна таблетка не продержит тебя на высочайшем уровне несколько десятилетий. Допинг быстро сожрёт тебя изнутри.
Гори огнём
Я почему с лимонами своими ношусь? Разбираюсь в этой теме, Сухумский институт субтропического хозяйства закончил. У меня во дворе ещё и грейпфрут растёт. Очень хороший урожай в этом году. Запахи, как в детстве.
Я родился в Сухуми. Семья была очень бедная. Папа - инвалид, парализованный, лежачий. Он кушать сам не мог. Маме ой как тяжело приходилось, а тут ещё я - сорвиголова. В общем, когда мне 12 лет исполнилось, мама сказала: «Витя, поезжай в интернат, мне так проще управляться будет». Папа умер через 3 года. А я? В интернате привязался к спорту - и понеслось...
Московская Олимпиада когда была, мне 35 лет почти исполнилось. По сегодняшним меркам - ветеран. Решили, что с факелом на открытии Игр-80 побегу. Мол, трёхкратный олимпийский чемпион - заслужил. Не знаю, байка или нет - когда решение о моей кандидатуре уже было принято, кто-то из чиновников сказал: «Санеев? Так ведь он из Грузии! Надо кого-то более русского». Поэтому внесли коррективу: факел на стадион внесёт Санеев, а там передаст его Белову (баскетболист. - Ред.), который уже с огнём к чаше побежит. Хотя, если бы у меня спросили, отказался бы от факела. Знал, что эта церемония вымотает морально. Так и случилось. Перед выступлением лежал и смотрел в потолок, не мог собраться с мыслями.
На меня ведь на Олимпиаде и ставку особо не делали. Типа, староват для медали. Один работник ЦК, не буду называть его фамилию, так прямо и сказал: «Знаю, что выложился на тех Играх по полной, но, увы, был встречный ветер». Причём только у меня во время всех попыток. Я выиграл «серебро» в тройном прыжке. «Золото» получил эстонец Яак Уудмяэ.
Трехкратный олимпийский чемпион Виктор Санеев во время соревнований в тройном прыжке на XXIII международном легкоатлетическом турнире «Мемориал братьев Знаменских» на центральном стадионе имени В.И. Ленина в Москве. 2 июля 1980 года Фото: РИА Новости / Валерий Шустов
Вам скажу, я долго не возвращался к теме Олимпиады-80. А однажды просто из интереса пересмотрел тот прыжок и увидел, что у Уудмяэ был заступ. Нет, не подумайте, я его не виню. Но, видимо, судьи не заметили или не захотели заметить заступ. Перестраховались, может. То есть, наверное, я мог бы стать и четырёхкратным. Наверное...
Развозчик пиццы
Когда наступили 90-е, в лёгкой атлетике я не мог найти себе работу. В Грузии вообще война. Позвонил один приятель, предложил поехать в колледж в Австралию преподавать физкультуру. Зарплату обещали 900 долл. - царская сумма. Взял жену, сына и поехал. Дело даже не в зарплате было, просто хотел на Австралию посмотреть - всё-таки другой конец света.
Контракт в колледже закончился, и прижало нас прилично. Работу новую найти не мог, вот и дал объявление в газете о продаже своих медалей. Покупатель нашёлся, оценил три олимпийских «золота» в 5 тыс. долл. Уже почти по рукам ударили, да я вовремя спохватился. Ну что эти деньги? Проедим мы их! А медали - моя жизнь, других у меня уже не будет. Какое-то время пиццу развозил. Весёлое, кстати, занятие... А потом наконец устроился преподавателем прыжков в Институт спорта в Сиднее. Понимали ли ученики, что их тренирует трёхкратный олимпийский чемпион? Не думаю. Многие из них в спорт ради прикола пришли. Таких, чтобы с серьёзной целью, - единицы. Тут в Австралии, конечно, тяжело лёгкую атлетику продвигать. У подростков к ней сильного интереса нет. Да и сами дети тяжёлые, непрыгучие. Всё фастфуд этот виноват.
Виктор Санеев и Сергей Белов на Играх-80. Фото: РИА Новости / Сергей Гунеев
Вот и смотрите, сын есть, дерево посадил, дом построил. Правда, половину кредита за него ещё не выплатил. Всё нормально. Только новости расстраивают. То, что с Украиной случилось, - не понимаю я этого. Когда-то мы были одной страной... Так что телевизор стараюсь не смотреть. Лучше спортом позаниматься, куда-нибудь сходить. Недавно в Сидней приезжал Мацуев. Восторг! Какая быстрота рук! И не подозревал, что так можно играть! Даже позавидовал москвичам и их культурной программе.
Я очень давно не был в Москве. Звонили мне несколько лет назад, хотели пригласить на чемпионат мира по лёгкой атлетике в столице России в качестве почётного гостя. А потом пропали. Неприятный осадок остался. Неважно. Давайте лучше пожелаю читателям «АиФ» здоровья и хорошего настроения. И передайте, пожалуйста, от меня привет всем, кого знаю. - Юрию Росту, Игорю Тер-Ованесяну, Жене Чену... А Барибану не передавайте. Надо же такое сказать, что я на коляске езжу!
Когда легендарный прыгун тройным Виктор Санеев, обладатель трех золотых олимпийских медалей, не так давно потерял работу, он обратился за помощью к Примо Небиоло, президенту Международной федерации легкой атлетики. Ныне покойный знаменитый итальянец недоуменно воскликнул: "Боже, за ту славу, что ты, Виктор, принес своей стране, тебе должны миллион долларов".
А перед своей первой Олимпиадой в Мехико в 1968 году Виктор об этом не задумывался. Соперники были сильны и честолюбивы. Со всех концов света прилетели они за олимпийскими лаврами. Юзеф Шмидт прибыл в ранге мирового рекордсмена. С 1960 года он оставался единственным в мире прыгуном, покорившим 17-метровый рубеж в тройном прыжке. На третью золотую медаль претендовала бразилия в лице легконогого Нельсона Пруденсио. Расправляла плечи спортивная Африка. Сенегалец Мансур Диа, словно высеченный из громадного куска черного дерева, поражал ослепительной улыбкой и даольними прыжками на тренировках. Из Австралии приехал высоченный Фил Мэй, не уступающий спринтерам в беге. Не скрывали честолюбивых надежд хрупкий на вид американец Артур Уокер и мощный бородатый итальянец Джузеппе Джентилле. Наших было трое. Представитель "старой гвардии" рекордсмен СССР Александр Золотарев и молодые Николай Дудкин и Виктор Санеев. Все они были дебютантами олимпийских игр. А у Виктора к тому времени стаж выступлений в большом спорте исчислялся всего лишь одним годом...
Вспоминает Виктор Санеев: "...Джузеппе Джентиле уже в квалификации побил мировой рекорд - 17 метров 10 сантиметров. Что же будет дальше? Мы играли с Керселяном (первый тренер Виктора) в шахматы, а Креер (тренер сборной СССР) все ходил рядом и твердил, что Джузеппе перегорит и все встанет на свои места. И что волноваться из-за этого прыжка совсем, право, не стоит.
Я не волновался. Я подозревал, что Джузеппе вряд ли перегорит. А если и перегорит, то останутся другие. И они будут прыгать, как черти. И что это - только начало.
Несмотря на состояние - весь из нервов, - голова достаточно трезвая. Понимаю, что это Олимпиада, что мне сейчас прыгать, а крик стоит, как на бое быков. Думаю: и что же вы так кричите? Смотрю, как прыгает итальянец, наш вчерашний рекордсмен... 17,22 - снова мировой рекорд! За ним бразилец Пруденсио - 17,05.
Моя третья попытка. Разбегаюсь. Прыгаю. 17,23. Новый мировой рекорд. Стадион ревет. А я жду, что будет дальше? Кто же первый остановится? Пруденсио выходит на старт прыжка, долго собирается. Внешне он спокоен. Начинает разбег - 17,27. Мировой рекорд побит.
И тут что-то происходит. Итальянец Джентиле сразу как-то мрачнеет, уходит в себя. Американец Уокер, способнейший парень, никак не может собраться. Проваливает попытку за попыткой. Кто-то нервничает, кто-то от волнения не так ставит ногу, кто-то сникает - 17,27 не перепрыгнуть!
У меня последняя попытка. И результат Пруденсио - 17,27. Это много, слишком много. Но все равно надо прыгнуть дальше.
Лучшие дня
У меня странное состояние. Кругом кричат, а у меня внутри тихо. И только в голове холодно стучит: ноги, как струна! Лишь бы не опустить ноги. Я побежал...
Уже выходя из ямы, по крику зрителей понял, что результат улучшен. Но насколько? 17,39. Все было, как во сне. Кричали, хлопали по спине, поздравляли, целовались... А я молчал. Губы пересохли, потрескались. Что победил - знал, но смысл этого как-то еще не доходил..."
Санеев – человек, который сам себя сделал и продемонстрировал, что воля и трудолюбие позволяют добиться выдающихся результатов, даже если твои стартовые возможности, казалось бы, ничего не обещают.
Матери пришлось отдать его в двенадцать лет в интернат в Гантиади, виделись они редко, но Виктор не падал духом и активно занимался спортом. В те годы футбол был самым популярным видом спорта в СССР, Виктор увлекся им, быстро стал ведущим игроком интернатской команды и впервые ощутил радость достижения цели. А когда их команда стала лучшей в Гагрском районе, в этом была и его заслуга.
В Советском Союзе спортсмены не имели права выезжать тренироваться в другие страны, поэтому Абхазия с теплым климатом на долгие годы стала тренировочной базой для многих выдающихся мастеров в разных спортивных областях. Кто только не тренировался здесь, в том числе и многие чемпионы мира и Европы. Они приезжали сюда весною и тренировались здесь до жарких летних месяцев.
Виктор мечтал стать баскетболистом и старался развить в себе скорость и особенно прыгучесть, в этом ему очень помогли упражнения, которые он подсмотрел у выдающихся советских прыгунов Валерия Брумеля и Игоря Тер-Ованесяна. Вернувшись в Сухум после окончания интерната, Виктор работал шлифовальщиком в литейном цеху и тренировался самостоятельно.
Уже в 1962 году семнадцатилетний Виктор был зачислен в баскетбольную сборную Абхазии и начал быстро совершенствоваться, но опытный тренер сухумских легкоатлетов Акоп Керселян заметил его прыгучесть и положил на него глаз.
Керселян был незаурядным человеком, прошел всю Отечественную войну, был награжден орденами Отечественной войны I степени, «Красной Звезды», «Знак Почета», медалями. Стал мастером спорта и заслуженным тренером СССР, более тридцати лет работал в Сухумской детской спортивной школе (спортивное общества «Динамо») и подготовил многих спортсменов. В независимой Абхазии проводится Республиканский турнир по легкой атлетике, посвященный памяти А. Керселяна.
Виктор Санеев стал его главным достижением!
Под руководством Керселяна уже через год Виктор выполнил нормы первого разряда сразу в трех категориях – бег на 100 метров, прыжки в длину и тройной прыжок. Еще немного времени, и Виктор уже мастер спорта!
Трагическая случайность, и тяжелая травма на много месяцев выбивает Виктора из колеи – начал развиваться артроз стопы, лечение не помогало. Другой смирился бы с неудачей, но Виктор пробовал один метод лечения за другим, и болезнь наконец отступила.
Все это время Виктор не мог тренироваться, но организм, видимо, накопил силы, и на первом же соревновании Виктор вдруг прыгает на 15 метров 78 сантиметров – его тут же включают в сборную СССР по легкой атлетике, где им начинает заниматься Витольд Креер, завоевавший бронзовые медали в тройном прыжке на Олимпиадах 1956 и 1960 годов.
Креер сторонник силовых упражнений со штангой, и работоспособность Виктора, активно включившегося в новую методику, позволяет ему резко улучшить свои результаты. Он становится чемпионом СССР по тройному прыжку и параллельно оканчивает Сухумский институт субтропических растений.
На XIX Олимпийские игры в Мехико в 1968 году едет двадцатитрехлетний спортсмен, уже уверенный в своих силах и закаленный жизненными испытаниями, хотя стаж выступлений за сборную СССР у Виктора всего около года.
Тройной прыжок начинает привлекать к себе широкое внимание, и олимпиада в Мехико лишь подстегивает его – приезжают все сильнейшие прыгуны мира, конкуренция отчаянная. На квалификации к основным соревнований итальянец Джентилле улетает на 17 м 22 см – мировой рекорд! Джентилле становится лидером соревнований.
Но в финале борьба разгорается с новой силой – сначала Санеев побивает его результат на сантиметр, а позже бразилец Пруденсио прыгает на 17 м 27 см. Не успевает устояться один рекорд, как его сменяет другой!
Затаив дыхание, смотрят зрители, как Виктор Санеев совершает последнюю шестую попытку. Когда он взмывает в воздух, не доступив до планки более 20 сантиметров, раздается вздох разочарования, но когда он приземляется, даже судьи не верят своим глазам – 17 м 39 см! На десять сантиметров дальше, чем у бразильца.
В течение одного финала мировой рекорд был превышен трижды, и два раза это сделал Виктор Санеев – уникальный случай в истории лёгкой атлетики
На следующих Олимпийских играх в Мюнхене Виктор прыгнул уже на 17 м 44 см. улучшив свой же результат на 5 сантиметров.
На трех Олимпийских играх подряд Санеев был вне конкуренции, и если бы чуть-чуть повезло, мог бы вырвать победу и на четвертых Играх, но не срослось – пришлось утешиться серебряной медалью.
Если суммировать все достижения и награды Санеева, получится внушительный список.
Трёхкратный олимпийский чемпион в тройном прыжке (1968, 1972, 1976). Серебряный призёр Олимпийских Игр 1980. Двукратный чемпион Европы (1969, 1974). Шестикратный чемпион Европы в закрытых помещениях (1970-72, 1975-77). Восьмикратный чемпион СССР (1968-1971, 1973-75, 1978). Трижды бил мировой рекорд в тройном прыжке.
Был признан лучшим атлетом десятилетия мира 1970-1980 годов, выиграв 90 из 100 соревнований и не проиграв ни одного, поскольку десять раз занимал 2-3 места.
Виктор Санеев нес факел на Московской олимпиаде 1980 года, но и здесь не обошлось без дополнительных сложностей – поскольку он считался в то время грузинским спортсменом, руководство Олимпиады было смущено этим обстоятельством и решило подыскать более «русского спортсмена». Но заслуги Санеева перед советским спортом были слишком велики, и в конце концов нашли компромисс – сначала олимпийский факел понесет Санеев, а ближе к чаше передаст его баскетболисту Сергею Белову, олимпийскому чемпиону 1972 года и двукратному чемпиону мира.
Заслуженный мастер спорта СССР (1968). Награждён Орденом Ленина (1972), Орденом Трудового Красного Знамени (1969), Орденом Дружбы народов (1976).
Но тройной прыжок – это колоссальные нагрузки! После первого «шага» нагрузка на ногу достигает 800 кг! В одном из интервью Санеев признался, что как-то подсчитал, что за 20 лет напрыгал 4 тыс. км. Жаль, что он не посчитал, сколько килограммов напрыгал – наверное, мог бы поспорить со штангистом средней руки.
Конечно, регулярно случались тяжелые травмы, Виктор перенес пять операций, в том числе заменил оба тазобедренных сустава.
В 35 лет, после серебряной медали на четвертой Олимпиаде, будучи одним из редких долгожителей в спорте, Санеев ушел из большого спорта и начал работать тренером в аппарате спортивного общества «Динамо», в том числе тренировал молодежную сборную Грузии.
Виктор Санеев занимался не только спортом, но и получил два высших образования, окончив в 1975 году Институт физкультуры, где в дальнейшем учился в аспирантуре.
Распад СССР ударил по многим выдающимся спортсменам, остался без работы и Санеев. И тут ему позвонил один приятель, предложил поехать в колледж в Австралию преподавать физкультуру. Конечно, после олимпийских наград это была не карьера, но выбирать не приходилось – обещали зарплату 900 долларов, по тем временам для постсоветского безработного очень приличная сумма. Да и просто хотелось на Австралию посмотреть – всё-таки другой конец света, новые впечатления.
Санеев уехал на незнакомый континент с женой и сыном, и пока была работа в колледже, жизнь казалась вполне сносной. Но когда контракт закончился, и Виктор не смог найти новую работу, стало совсем тяжко. В отчаянии Санеев дал объявление в газету о продаже своих медалей. Покупатель нашёлся быстро и оценил три олимпийских золотых медали в пять тысяч долларов – достижения всей спортивной жизни Виктора уложились в полугодовую зарплату простого преподавателя физкультуры.
И все-таки в последний момент Санеев спохватился и отказался от сделки – слишком дороги ему были эти медали, заработанные вдохновенным трудом. Наконец трижды олимпийскому чемпиону удалось устроиться развозчиком пиццы – другой на его месте начал бы жаловаться на жизнь, но Виктор отнесся к этому с юмором и впоследствии даже оценивал эту работу как веселую. К счастью, для человека, имеющего два высших образования и когда-то учившегося в аспирантуре, этот эпизод жизни оказался случайным.
В конце концов он нашел работу по специальности и устроился преподавателем прыжков в Институт спорта в Сиднее. Многие его ученики даже не подозревали, кто их тренирует, а Санеев не торопился просвещать их на этот счет, ибо в Австралии нет сильного интереса к легкой атлетике, и мало кто занимается ею серьезно.
Живет Виктор Санеев в Сиднее, у него есть небольшой участок земли, где он разводит лимоны и грейпфруты, благо, именно этому он учился в институте субтропического хозяйства. Он помнит Сухум, город его детства, где весной прямо на улицах цвели цитрусовые, и это запах дорог ему до сих пор.
Санеев считает свою жизнь удачной – родил сына, посадил дерево, построил дом. Правда, кредит за него до сих пор выплачивает. Славное спортивное прошлое греет его – семье есть чем гордиться.
И все-таки даже сейчас ему кажется, что люди недооценивают этот колоссальный труд спортсмена, который подчиняет всю свою жизнь достижению цели. Но Санеев не сетует, ибо получал от своих занятий спортом подлинное удовольствие. Именно удовольствие от занятий и борьбы он считает настоящим двигателем спортсмена.
Конечно, его регулярно спрашивают о проблеме допинга. В свое время и его многолетние фантастические результаты вызывали у некоторых подозрение, что Виктор балуется допингом. Но он легко и убедительно парирует эти подозрения. «Ни одна таблетка не продержит тебя на высочайшем уровне несколько десятилетий, - говорит он со знанием дела. – Допинг быстро сожрёт тебя изнутри».
И то, что еще никому из спортсменов не удалось повторить его достижения в тройном прыжке даже близко, свидетельствует о том, что только неустанный труд Виктора Санеева позволил ему достичь столь выдающихся результатов.
