Легендарный хоккейный врач – специально для сайт - о допинговом скандале в отечественном спорте с участием теннисистки Марии Шараповой и других российских звезд

Валерий Евгеньевич, итак Шараповой, Кулижникову и Ко грозят четырехлетние дисквалификации за использование метаболического средства «мельдоний», который в российских аптеках проходит под названием «милдронат» и продается по цене 270-280 рублей за упаковку (40 капсул). Ваш комментарий.

Давайте по порядку. Итак, милдронат – это отечественное ноу-хау, разработанное еще в СССР, в середине семидесятых годов в Латвии. Сейчас и по радио, и по ТВ только данный препарат и обсуждают, хотя ничего экстраординарного в нем нет. Обычный кардиопротектор, защищающий сердце, а также печень человека при определенных нагрузках.

То есть ни о какой искусственной стимуляции результатов, ни о каком допинг-эффекте здесь речи не идет. Называйте милдронат как хотите. Как витамин, рекомендованный для профилактики сердечных приступов, при ишемическом повреждении клеток. Или как обычное лекарство для сохранения здоровья.

Тогда в чем проблема мельдония, Шараповой и Ко? В том, что мы не смогли защитить свою фармацевтику и своих звезд?

Я думаю, прежде всего в том, что все они – и препараты, и спортсмены – произведены здесь, в СССР. А к таким продуктам сегодня особое отношение. Но это уже отдельный разговор – и не совсем о спорте…

Вообще же, как говорится, при желании докопаться можно и до столба. Например, до самых банальных российских антибиотиков, которые на Западе тоже не всем известны. Или до обычной дистиллированной воды. Она ведь тоже в чем-то кардиопротектор: если профессиональному спортсмену не даешь три литра воды в день, то все, он уже не спортсмен…

Уже известно, что в прошлом году 724 российские допинг-пробы из 4316 (17 процентов) показали наличие милдроната. В нашем хоккее он тоже популярен?

Давайте по порядку. 30 сентября 2015 года к нам в «Динамо» пришло уведомление о запрете на использование данного препарата с первого дня нового календарного года. Что-либо обсуждать здесь было поздно, медицинский штаб клуба просто принял это решение к исполнению.

Точно мы не знаем, в течение какого времени после приема милдроната его следы на тестах могут проявляться. Официально допингом он считается с 1 января 2016 года. Видимо, после 30 сентября в течение трех месяцев спортсменам должно было хватить времени гарантированно от него очиститься.

То есть в принципе та же Шарапова могла принять препарат в октябре-ноябре в фактически еще не запрещенное время, а в январе были обнаружены лишь его «далекие» хвосты?

Со стороны комментировать что-либо трудно. Но этот вариант, наверное, самый реальный.

- Так как все-таки обстоят дела с милдронатом в хоккее?

А что, в нашем виде спорта сердца работают не так, как в теннисе или волейболе? В общем в хоккее его применяли.

- Чем будете попавший под санкции препарат замещать?

У нас еще остается разрешенной дистиллированная вода (смеется). Если же серьезно, то не волнуйтесь – разберемся. По науке и по закону. Пусть даже он становится таким гибким.

- А что теперь делать Латвии, которая, говорят, экспортировала милдронат на 70 миллионов евро в год?

Будем переходить на шпроты?

Валерий Евгеньевич, на протяжении всего чемпионата вы старались не рассказывать о травме Александра . Сейчас можно открыть тайну?
- У Саши на 10-15% были надорваны связки колена. От него требовалось большое мужество, чтобы с такой травмой выйти на лед. Во-первых, колено сильно болело. Но самое главное - был риск дальнейшего повреждения. Человеческая ткань - как бумага: чуть надорвал, и при малейшей нагрузке она начнет разъезжаться. Понятно, что у больной связки риск повреждения гораздо выше. С другой стороны, речь шла о чемпионате мира по хоккею, а не о шахматном матче Карпов - Каспаров. Здесь все играют с травмами и через боль.

- Что за волшебный наколенник надевал Саша на последние матчи?
- В Италии есть фирма, которая специализируется на подобного рода вещах. Ее наколенники полностью защищают связки — как переднюю крестообразную, так и боковые. Производитель сотрудничает с фирмой «Порше», активно использует современные автомобильные технологии. Когда Овечкин в матче с командой Германии получил травму, мы сняли с его колена гипсовый слепок. С этой моделью я на один день отправился в Италию, где заказал для него наколенник. Он сделан из карбона, максимально облегчен, но имеет дополнительные ребра жесткости. С такой защитой выходить на лед уже не так страшно.

- Как воспринял всю эту ситуацию «Вашингтон», с которым Овечкина связывает долгосрочный контракт?
- Конечно, американцы очень волновались. Звонили в Минск по несколько раз на дню. Однако окончательное решение в такой ситуации всегда остается за игроком. Нужно, конечно, поблагодарить Сашу - и от лица команды, и от всех болельщиков. Надеюсь, отношения с руководством клуба у него останутся такими же хорошими, как и прежде. Мы ни в коем случае не хотели бы негативно повлиять на его будущее. Я ведь знаю Овечкина с 14 лет, дружу с его семьей.

- Еще одна травма, о которой много говорилось, - перелом пальца у Анисимова.

У него была сломана ногтевая фаланга, с этим повреждением он выступал весь чемпионат. Слава богу, к середине турнира хотя бы обезболивающее перестали колоть. В начале чемпионата рука была страшная, приходилось делать новокаиновые блокады. Я даже боялся, как бы не дошло до греха. Сделал три укола, потом говорю: «Давай уже играть на общей анестезии». Иначе можно вообще палец потерять, такие случаи были.

У Артема на поврежденном пальце была специальная накладка, на липучках и с мягкими вставками. Такую же носил и второй вратарь сборной Андрей Василевский. Еще перед отъездом на чемпионат на тренировке в Новогорске он ушиб палец. Поскольку ему не давали зажить до конца, началось воспаление сустава. Мы каждый день делали физиотерапию - лимфодренаж и ультразвук, которые помогли поврежденным тканям восстановиться. Сейчас состояние опасений не вызывает.

- А что за порез был у ?
- Он столкнулся с соперником, тот полоснул ему лезвием конька по основанию большого пальца. Разрез получился очень глубоким, кость на ладони была видна. Пришлось сшивать все послойно, как пирог, - мышцу, фасцию, кожу. Дали парню пять дней отдохнуть... С начала чемпионата он в строю, играл как ни в чем не бывало.

- Нынешний чемпионат по своей травматичности выбивается из общего ряда?
- Скажу так: чем больше у ребят самоотдача и желание выиграть, тем выше уровень травматизма. славится тем, что умеет заразить подопечных своей жаждой борьбы, отсюда и травмы. Ко всем перечисленным случаям добавьте Локтионова и Орлова, которых мы потеряли в самом начале первенства. А еще трое играли с травмированными менисками, мы просто не говорили об этом. У вообще заклинило колено, он играл с полусогнутой ногой. Аналогичные проблемы были у Саши Кутузова и . Всех троих давно ждут на операционном столе в Германии, мы уже договорились. Надо было только довести этот турнир до конца.

Хотя на моей памяти были и более кровавые чемпионаты мира. Например, в Москве в 2007 году. Тогда в одной игре Петя Счастливый и мой лучший друг порвали передние крестообразные связки. Да еще травмировал руку так, что больше не смог выходить на лед.

- Правда, что у хоккеистов болевой порог снижен до предела?
- Правда. Другое дело, предыдущие поколения были терпеливее, чем нынешнее. Люди спокойно переносили боль, ничего не боялись. Помню, как Саше Андриевскому в 1992 году на раскатке перед матчем разнесло нос шайбой, семь обломков. Надо вправлять, а в раздевалке темно, с электричеством тогда проблемы были. Посадил его перед зеркалом, вставил в ноздри два пальца, вправил кости. «Нравится?» - спрашиваю. «Нет, - говорит, - немного правее». «А так?» - «Теперь левее». И представляете, Андриевский в таком состоянии провел встречу!

На следующий день поехали вместе с ним в больницу снимки делать. Врачи спрашивают: «Вы где кости вправляли?» «Где-где, в раздевалке», - отвечаю. Они смеются, думают, шутка. Когда поняли, что все всерьез, мигом посерьезнели. «Как? - удивляются. - Без инструментария, снимков?» «Практически без анестезии», - объясняю. У меня был специальный спрей, но он мог усилить кровотечение. Поэтому я брызгал им по минимуму. Когда наживую шьешь, быстрее заживает.

- Вы и рваные раны так же лихо зашиваете?
- Первый опыт у меня был в 1980 году, я тогда с молодежной сборной СССР работал. Приехал в больницу с игроком, у него рассечение. В 1-м Меде, который я закончил, мы шили и на трупах, и на собачках. Даже в пьяной травме, нам это тоже разрешали. А вот на живом человеке ни разу не было. Медсестра на меня посмотрела: бледный, руки трясутся. Говорит: «Доктор, давайте я зашью». «Нет, - говорю, - я сам должен. Если этот порог не переступлю, так дальше и будет». «Может, спиртика? - предлагает она. - У меня есть немного». «Спасибо, я так, - отнекиваюсь. - Иначе надо из профессии уходить». Ничего, справился. Через две недели шов зажил так, что и найти его не могли.

Смотрю, у вас по гостиничному номеру расставлены сумки с врачебными принадлежностями. Сколько возите медицинского багажа на такие турниры?
- Около 1200-1300 кг. Это вес брутто: весь багаж упакован в металлические ящики, чтобы ничто не испортилось. Аппараты для физиотерапии и магнитотерапии, другое оборудование. Плюс мази-грязи, аптека и витамины.

Вы работаете в сборной очень давно, сотрудничали и с Быковым, и с Билялетдиновым, и со Знарком. Секрет профессионального долголетия заключается в том, чтобы не перечить тренеру?
- Знаете, мы иногда со Знарком очень здорово спорим. Можно, конечно, все время кивать головой, как китайский болванчик, но это идет делу во вред. Если хоккеист не может из-за травмы сыграть три недели, поперек природы не пойдешь. С другой стороны, надо отдать должное: новое поколение тренеров относится к этому вопросу иначе, чем предшественники. Раньше на лед выгоняли игроков с переломами и другими серьезными повреждениями, которые могли дать осложнения. Сейчас такого нет.

Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на чемпионата мира по хоккею 2014 года.

Валерий Конов — удивительный человек. На каждый журналистский вопрос у него словно бы заранее припасена отдельная история. Без этого человека российская сборная вряд ли бы выиграла золотые медали мирового первенства в Минске. Корреспонденту нашей газеты доктор Конов рассказал о травмах, терпении и нарушителях спортивного режима.

Андриевскому вправлял нос перед зеркалом

— Валерий Евгеньевич, говорят, что у хоккеистов болевой порог снижен. Это правда?
— Так и есть. Другое дело, предыдущие поколения были терпеливее, чем нынешнее. Помню, как Саше Андриевскому в 1992 году на раскатке перед матчем разнесло нос шайбой. Посадил его перед зеркалом, вставил в ноздри два пальца, вправил кости. «Нравится?» — спрашиваю. «Нет, — говорит, — немного правее». — «А так?» — «Теперь левее». И представляете, Андриевский в таком состоянии провел встречу! На следующий день поехали вместе с ним в больницу снимки делать. Врачи спрашивают: «Вы где кости вправляли?». — «Где-где, в раздевалке», — отвечаю. Они смеются, думают — шутка. А когда поняли, что все правда, — мигом посерьезнели.

— Ваш коллега Василий Авраменко иногда помогал баскетболистам в сборной скрыть последствия ночных гулянок, отпаивал их чаем. У вас бывали такие случаи?
— Однажды иду утром, навстречу защитник Саша Юдин. Вижу, что человек несвеж. Говорю ему: «Давай договоримся так, и всей команде передай. Тренерам я ничего не скажу, но это первый и последний раз. Ведь вы меня и мою семью лишаете денег. Сыграешь плохо, команда потерпит поражение, все мы не получим премиальных. Второй раз случится — лично пойду и доложу о случившемся».
Но самым большим уроком стала для меня история с Александром Кувалдиным. Пожалел я его тогда, хотя и говорят, что жалость — плохой советчик. Саша пришел на базу в таком состоянии, что мы его с коллегой сразу под капельницу положили. Иду к Билялетдинову, докладываю: «Кувалдин играть не может. Плохо себя чувствует». Тот сразу все смекнул, говорит: «Сейчас я спущусь в медчасть. Если пойму, что он нарушил режим, а ты его прикрываешь — сразу уволю». Пришлось признаться. Билл и говорит: «Никогда так больше не делай. Игрок получает огромные деньги, которые ты никогда в жизни не увидишь. Случись что, он перейдет в другой клуб и свою семью прокормит. А возьмут ли тебя — большой вопрос».
Я подумал и понял, что он прав: надо определяться, на чьей ты стороне. Мы ведь с тренерами делаем одно дело — бьемся за результат.

Если ребята хотят напиться — они сделают это

— По номерам ходите, наличие постояльцев проверяете?
— Если игроки решат нарушить режим, никакие обходы не помогут. Скажем, был у меня в «Динамо» случай. Играли мы в Питере против СКА, на следующий день должны были уехать на турнир в Финляндию. Тогдашний главный тренер Петр Воробьев послал совершать обход. Обошел все номера, пожелал всем спокойной ночи. Утром Саша Карповцев с Игорем Королевым стоят на ступеньке и качаются. Один делает шаг и падает, второй — за ним. Воробьев — в крик, снял с меня стружку по полной программе за недогляд. Прошло несколько дней, я решил все-таки выяснить ситуацию. Спрашиваю: «Ребята, когда же вы успели так убраться? Я ведь зашел в номер, вы в кровати лежали...» Те смеются: «Док, тебе тридцать, а ты все как маленький. Мы лежали под одеялами уже при полном параде — костюмчик, галстук, ботиночки. Только ты дверь закрыл, мы из номера — и на дискотеку».

— А в нынешней сборной отбой существует?
— Существует, установлен на 23 часа. И из мини-баров в номерах все спиртное вынимается. Но ведь этим дело не решить, тут вопрос самосознания. Если ребята захотят напиться, они сделают это. У них в каждом городе десятки знакомых, стоит только пальцами щелкнуть. Думаете, в Минске для кого-то было проблемой спиртное в номер пронести? Да только я знаю, что никто из них за эти две недели режим не нарушил.

Чтобы не оставить легкие на поле, даже летом нужно быть в хорошей форме

— Вы работаете в сборной очень давно, сотрудничали и с Быковым, и с Билялетдиновым, и со Знарком. Секрет профессионального долголетия заключается в том, чтобы не перечить тренеру?
— Знаете, мы иногда со Знарком очень здорово спорим. Можно, конечно, все время кивать головой, как китайский болванчик, но это идет делу во вред. Если хоккеист не может из-за травмы сыграть три недели, поперек природы не пойдешь.

— Где граница, до которой врач должен идти в своих рекомендациях тренеру?
— В клубе спорные ситуации обычно возникают во время «предсезонки». Ну если не готов игрок, не может он бежать километр за три с половиной минуты. Был в «Динамо» тренер по физподготовке — очень квалифицированный, но максималист. Первое время мне с ним было трудно. Настаивает: «Должны бежать, и все». Только когда ребята стали сходить с дистанции, он смягчил свою позицию. Теперь же, после перехода на пульсометрию, измерение лактата, с помощью которых можно определить функциональное состояние спортсмена, стало гораздо проще. Если пульс зашкаливает за 200 ударов, видно — человек не готов. Настаивать — значит доводить дело до крайности, вплоть до срыва сердечного ритма. В результате приходится снижать нагрузку. Вся группа бежит километр за 3.20-3.30, а один — за 4 минуты. Зато на том же пульсе, что и остальные.

— Часто бывает, что хоккеисты приходят на предсезонный сбор не готовыми?
— Бывает. Особенно те, кого приглашают из других клубов. Те, кто хоть раз прошел подготовку в межсезонье в Пинске, знают: чтобы не оставить легкие на поле, даже летом нужно быть в хорошей форме. Все, конечно, слышали о «предсезонке» в «Динамо». Но одно дело слышать, другое — прочувствовать на собственной шкуре. Одного хоккеиста я как-то поймал на слишком высоком пульсе, потом у него даже началась аритмия. Пришлось хвостом за ним ходить, чтобы по ходу тренировки человек не выходил за пределы разрешенной кардиозоны. В итоге парень нормально провел всю «предсезонку», а потом отлично сыграл в чемпионате.

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

Доктор Конов в российском хоккее легенда. Глаза игроков теплеют, стоит заговорить о нем. Да и сам он излучает теплоту - свойство для врача необходимое.

Через его руки прошли тысячи пациентов - что в сборной, что в московском "Динамо". Возможно, Конову достаточно взглянуть на давний рентгеновский снимок, чтобы определить - кому принадлежит. Лично мы не удивились бы.

На чемпионате мира в Кельне Валерий Евгеньевич работал с полной нагрузкой. И не его вина, что сборная вернулась лишь с серебром.

- Какой случай за вашу медицинскую карьеру особенно озадачил?

Пожалуй, когда на Олимпиаде в Нагано в стартовой игре Павел Буре уже во второй смене получил травму. Мы, врачи сборной, тогда впервые имели дело с энхаэловцами. Вокруг них был такой ажиотаж…

- То есть?

Да все вокруг говорили: "В НХЛ медицина совсем на другом уровне, там все иначе". Тут Павел падает - и врезается в штангу! Вот с этим падением и связаны самые сильные переживания.

- Перепугались?

Конечно. Но больше перепугались журналисты - причем непонятно, за кого. Меня потом все расспрашивали: "Как вы не боялись выбегать на лед? А если что-то серьезное?"

Запомнился и чемпионат мира в Гетеборге. Там непростая ситуация была с Равилем Гусмановым.

- Что стряслось?

Серьезно повредил колено. А на носу важнейший матч с чехами. Говорю Гусманову: "Обследовал тебя без компьютерной томографии, мой диагноз такой-то. Точнее разберемся только в Москве". Рава в ответ взмолился: "Доктор, делай, что хочешь - только чтоб я вышел и сыграл".

- Вышел?

Да. Не одну блокаду я тогда сделал. Гусманову пришлось туго, но он терпел. Потрясающее мужество. Это только то, что касается сборной.

- А в "Динамо"?

Мишка Грабовский едва меня видит - сразу бежит обниматься.

- И приветы вам шлет через газеты.

Точно. Тот случай многие знают - как он принес мне в ладошке несколько зубов.

- Четыре, кажется.

Да, четыре. Получил шайбой в лицо прямо на раскатке в Тольятти. Кровь фонтаном - минут десять ушло лишь на то, чтоб остановить кровотечение. Я был поражен: когда Мишка после этого появился на площадке, трибуны встали. В Тольятти!

- На раскатке тоже можно получить травму?

Еще какую! В Нижнем Максу Афиногенову ухо шайбой практически оторвало. Можно было засунуть руку между головой и ухом, которое болталось на коже. Кто-то из своих бросил - а Макс выезжал из-за ворот, не заметил.

- Что сделали?

А что тут сделаешь? Пришил. Макс вроде не жалуется. Ухо до сих пор на месте.

- Как же вы умудрились так зашить разорванную губу Грабовскому - и следа не видно?

С перепугу. И в цейтноте… А на раскатке и Андриевский однажды не уберегся. Отлетела шайба в нос - а он не видел. Хоккеисты же наклоняют голову. Кровотечение носовое было жуткое. Обычно остановить его помогают специальные тампоны из губчатого вещества. Но в то время их было не найти - поэтому обошелся ватой и пальцами. Сейчас после такого я вряд ли выпустил бы хоккеиста на лед. Просто смелости не хватило бы. А тогда спрашиваю: "Саша, что будем делать?" Андриевский отвечает: "Готовиться". Вижу - явный перелом носа. Говорю об этом, но Сашка ничего слышать не желает: "Правь здесь!"

- Неужели решились?

Решился. Времени в обрез, выправлял без анестезии. Перчатки надел - и стал двигать туда-сюда. "К зеркалу подойди. Тебе нравится такая конфигурация?" Андриевский говорит: "Немножко левее…" Я снова надел перчатки - поправил нос левее. Вот так раза три-четыре устанавливали.

- Он потом в маске вышел?

Нет. Маски тоже были дефицитом. Когда матч закончился, я перекрестился. Если б Сашку кто-нибудь задел, от легкого толчка вся эта конструкция развалилась бы.

- А назавтра?

Назавтра, как положено, отправились на рентген. Смотреть, что получилось. Врачи взглянули: "В какой косметологической клинике ему вправляли нос?" - "Какая косметология? В раздевалке темно, два пальца в нос засунул - и выправил". Вы, говорят, нас обманываете. Не верим, наверняка побывали у специалиста.

- Грабовский принес вам четыре зуба в руке. Еще рекорды были?

Был не рекорд - но случай помнится. Играл в "Динамо" Рома Ильин, ему тоже шайба угодила в область рта. В 92-м году, кажется. Смотрю - нет трех передних зубов. Вздыхаю: "Утром поедем к стоматологу…"

- Почему утром?

В те годы зубные врачи круглосуточно еще не работали. И тут в раздевалку заходит уборщица с совком в руках: "Ребята, не вы потеряли?" Гляжу - и поверить не могу: на совке лежат в рядок все три зуба.

- Вот так номер.

На следующий день приехали в поликлинику ФСБ, которой заведовал Михаил Васильевич Дунаев, дай бог ему здоровья. Он говорит: "Давай, Рома, раздевайся. А ты, Валера, держи фотоаппарат - снимай уникальную операцию". - "Какую?" - "Будем эти же зубы ему обратно вживлять…" Хорошо, накануне я догадался положить их в физраствор. Два с половиной часа шла операция, вживили зубы.

- И как? Носит?

Да вон, недавно Рому встретил. Присмотрелся - кажется, с теми же ходит.

- Кто из спортсменов удивлял повышенным болевым порогом?

Среди хоккеистов такие - почти все. Они могут поймать на себя шайбу - и продолжают играть. В то же время падают в обморок от банального укола. Или впадают в шок от маленького рассечения. Девяносто процентов хоккеистов способны выдержать сумасшедший удар - и только почесаться. Многие ребята вообще с переломами играли.

- Кто, например?

Данила Марков - в Квебеке на чемпионате мира. Но об этом уже никто не вспоминает.

- У него трещина стопы была?

Нет, в Квебеке ему сломали кисть. А с трещиной он играл на Олимпиаде в Турине. Паша Дацюк на моей памяти выходил на лед с серьезным повреждением. Витя Козлов.

- И ничего не чувствуют?

Да чувствуют, конечно. Просто помогаешь, насколько возможно, снять им эту боль. А Андрей Марков и Петя Счастливый - с какими травмами они играли на чемпионате мира в Москве? Вы знаете про их связки?

Слышали. А еще знаем из рассказов Сергея Зубова: пришел он делать укол. Едва доктор всадил обезболивающее, Зубов грохнулся в обморок. Это не в вашем кабинете было?

Зубов в моем кабинете никуда не падал. У меня от уколов случались обмороки у Буре и Могильного. И не только у них. Это в конце 80-х было. Еще помню, как в медицинском институте привели нас с другом на практическое занятие. Так друг, увидев человека на операционном столе, потерял сознание. Думал, голову о кафель расшибет. Ничего, оклемался. Сейчас - прекрасный хирург.

В футбольном "Локомотиве" доктора до сих пор с содроганием вспоминают Марата Измайлова с его мнительностью. Вам такие люди попадались?

Конечно. Не хочу называть фамилии, но мнительных и суеверных в спорте полно. Был у нас известный игрок, который рядом с Сашей Юдиным на лавке сидел. Юдин спокойный, уравновешенный. Ту сценку я запомнил очень хорошо. Стою у бортика, в двух шагах сидит Юдин, а знаменитый игрок на льду почему-то не задерживается. Все время приезжает со смены через десять - двенадцать секунд. Сашка клюшку поглаживает - и этому между делом: "Что-то ты тяжело дышишь". Знаменитый прислушался к самому себе: "Да, тяжеловато". Юдин говорит: "Ты, наверное, длинные смены делаешь. Давай-ка покороче…" Тот обрадовано закивал: "Отличная мысль!"

С суевериями постоянно сталкиваюсь - переставишь чью-то клюшку, перешагнешь через чью-то ногу - заставляют обратно шагать.

- Задом?

Иногда и так. Или клюшку на место приходится ставить.

- Самый могучий организм, который встречали?

Да вот сейчас в сборной с ним каждый день виделся - Андрей Назаров. Или Игорь Вязьмикин. Мощный был парень. Мы часто в футбол играли - я с хоккеистами и бегал, и прыгал. Как-то на олимпийской базе в Новогорске играли вечером. Темень, ни черта не видно - так Вязьмикин меня сбил: и, как в мультике, пробежал по мне два раза, вперед-назад. Натурально затоптал.

- Даже Виктор Тихонов считал его едва ли не самым талантливым игроком ЦСКА. Откуда у него прозвище "Змей"?

Скорее всего, от фамилии. Игоря я знал хорошо, с детского возраста. Очень жалко, что его нет больше с нами, очень.

- Прервать его алкогольную эпопею было невозможно?

Да возможно - просто на какое-то время Игорь выпал из хоккея. В начале 80-х домой ко мне приезжал, мы подолгу беседовали. На эту тему в том числе. Помогал ему во всех делах. У него были периоды латентные, почти не пил. Потом как-то судьба нас развела, я Вязьмикина совершено потерял. Он изредка дозванивался.

- Когда был последний звонок?

В прошлом году незадолго до смерти - это было ужасно… Я даже голос не узнал.

- Так изменился?

Это был не голос - какое-то шипение на конце провода. Говорю: "Кто это?" - "Игорь Вязьмикин. У меня большие проблемы, рак горла". Я его практически не слышал, насилу разобрал эти-то слова. Собирался приехать к нему в больницу - но мы как раз улетали на следующий день. А когда вернулись - уже некого было навещать. Славное было поколение - Вязьмикин, Татаринов…

- Проблемы Татаринова в прошлом?

У Миши все нормально - тренирует у нас, на катке МЧС. Привел себя в порядок. Звонил недавно, - Татаринову хоккейный клуб "Динамо" выдал коньки, клюшки, экипировку. Правда, только он начал тренировать на том катке, через две недели случилась неприятность.

- Что?

Да какой-то солдат отпилил балку - и весь надувной каток рухнул. Надеюсь, Миша не пострадал. Это забавно, конечно.

Вы рассказали трагическую историю про Вязьмикина. Другой динамовец, Борис Зеленко, совсем молодым умирал на ваших глазах?

Мы в тот момент разъехались по отпускам - но успели Борю направить в институт Герцена. А он собрался в Турцию отдыхать. Я его предупредил: "Никакой Турции, только в онкологический институт. Там будешь в надежных руках".

- Уже знали, что с ним?

Ничего не знали - Зеленко лишь пожаловался: "У меня родинка разрастается". Случай подозрительный, и я все ему расписал - сперва онколог, потом дерматолог. Главное - исключить самое страшное. Боре предложили родинку удалить. Так он все-таки улетел в Турцию, и там стало хуже. Родинка еще увеличилась. Летом Борис из "Динамо" перешел в другой клуб. Больше я его не видел. Умер Зеленко спустя несколько месяцев.

- Так быстро сгорел?

Ему готовы были помочь и в институте Герцена, и в онкоцентре на Каширке. Он же почему-то решил лечиться в Штатах лучевыми пушками. Но американцы все затянули. И Боре уже ничего не помогло.

- Кто в спортивной медицине для вас - идеал доктора?

Игорь Силин, который работал в ЦСКА и сборной. Познакомился с ним на чемпионате мира в Германии. Спокойный, квалифицированный. Игорь всегда находил возможность как-то смягчить обстановку юмором. Жаль, жизнь нас свела поздновато, лучше бы - раньше. А когда Игорь заболел - он для меня стал эталоном мужества. Потрясен, что в таком состоянии на Олимпиаде в Турине Силин продолжал настолько профессионально выполнять свою работу. Хоть это, наверное, и ускорило его уход в августе 2006-го.

- Странные врачи вам встречались?

Разумеется. Но и здесь давайте без фамилий. Есть великолепный хирург, среди его пациентов немало хоккеистов. Он шокирует всех, кто с ним впервые сталкивается.

- Чем?

Да тем, что снимки не признает. Просто запрещает с ними заходить в свой кабинет! "Даже не показывайте", - кричит. Чтобы определиться с диагнозом, ему не нужны ни снимки, ни компьютерное обследование. Достаточно руками пощупать колено. Причем я присутствовал на операциях и видел: диагноз ставит безошибочно.

- С ума сойти.

Иногда руками действительно быстрее поймешь характер травмы. Допустим, повреждение мениска компьютер не всегда читает. Впрочем, это зависит еще и от ракурса… У нас есть круг врачей, которым доверяем ребят, - Семевский, Королев, Орлецкий, Архипов, Балакирев. Еще хочу сказать спасибо Зурабу Орджоникидзе. Перед чемпионатом мира он здорово помог, когда возникли проблемы с Радуловым.

- Колено?

Да. К Зурабу в диспансер на Курской мы приехали после тренировки в десять вечера. Был выходной день, до этого я обзвонил кучу клиник - никто не соглашался сделать ультразвук. А ждать мы не могли. Так Орджоникидзе сразу организовал консилиум. Вызвал Балакирева, рентген, специалистов по УЗИ.

- Обошлось без операции?

Решили попробовать консервативное лечение. Но до чемпионата мира оставалось слишком мало времени, чтобы привести Радулова в порядок. А если не готов на сто процентов, ехать на такие турниры не имеет смысла.

- Есть хоккеисты, которые живут с обидой на вас?

Наверное, нет. Многие до сих пор звонят, даже из Америки. Андрюшка Марков, например. Паша Дацюк всегда с Новым годом поздравляет… Хоть я никогда не шел на поводу у ребят. Некоторые говорили: мол, определись, с нами ты или с тренерами. "Конечно, с тренерами", - отвечал. Если игроки нарушили режим, я никого не покрываю. Был единственный случай, когда предупредил парня: "Еще раз увижу в таком состоянии - первым пойду к тренеру и все расскажу". Угроза подействовала.

- Как узнали, что нарушал? По запаху?

Разве сложно определить, выпивал ли накануне человек? Выдают запах, поведение. Хоккеисты должны понимать: если не режимят, это обязательно отразится на игре. А нет результата - нет и денег. Значит, подводят не только себя, но и всю команду.

- А как относитесь к тому, что игроки курят?

У нас лишь один настоящий курильщик. Остальные, мне кажется, больше балуются. Помню, как я поразился, когда в 91-м во время Суперсерии увидел легендарного Ги Лефлера с сигаретами. Сидит спокойно, не от кого не прячется. Но самое удивительное, что курят многие музыканты. Я воспитан на "Битлз", "Дорз", "Роллинг Стоунз". В этих группах курили все, не думая о том, что надо беречь голос, связки…

- Помните эпизод с Гончаром в Магнитогорске?

Когда он на площадке случайно столкнулся с Овечкиным? Еще бы! Был локаут, Серега играл за Магнитку, Сашка - за "Динамо". Я за Гончара так перепугался, что тут же выскочил на лед. Подбежал: "Сереж, ты в сознании? Меня узнаешь?" - "Да". О том, как это выглядит со стороны, совершенно не думал. И дело не в том, что я не доверял Мише Новикову, врачу "Металлурга" - нет-нет, он очень квалифицированный специалист. Но у меня сработал инстинкт. С Гончаром столько лет знакомы, он же наш, динамовский! Вдруг что-то серьезное? Да и вообще, когда речь идет о здоровье игрока, не имеет значения, в какой команде он играет. Врач обязан помочь! Как помогали доктора "Витязя" коллегам из "Авангарда", когда произошло несчастье с Черепановым.

А у меня еще в Америке на Кубке мира был случай. На трибуне прямо за нами сидели мама с дочкой. И ребенку шайба попала в лицо. Народ зашумел, дожидаться бригады врачей я не стал - полез через ряды к девочке. Потом нас отвезли в медпункт. Бедняжке прилично досталось - сильное сотрясение, она была в коматозном состоянии.

- Шайбой же и убить можно?

Можно. Такое бывало. Слава богу, не при моем участии.

- Правда, что однажды на тренировке "Динамо" Бульин свернул челюсть Скопинцеву?

Я не хочу об этом рассказывать.

- Вы-то не хотите, а вот сам Скопинцев с некоторым торжеством в интервью рассказывал.

В самом деле? Ну тогда и мне скрывать нечего. Да, было. Конкуренция… И в других клубах подобных случаев раньше хватало. Был такой защитник - Селянин. На тренировке играли в баскетбол. Селянину не понравилось, как новичок из Белоруссии у него мяч отобрал. Затем вызвал его в коридор - и тоже мальчишке челюсть сломал.

Селянин - личность известная. Как-то во время матча подрался - а потом еще в кабинку штрафников к чужому игроку забрался, продолжать битву. А со Скопинцевым чем все закончилось?

Влад извинился. Он очень переживал, что так вышло. Зато со Скопинцевым теперь они не разлей вода. Как ни странно, после таких драк игроки часто становятся друзьями.

- Тот же Гончар - удивительно начитанный парень. Кого еще из хоккеистов без книжки не представить?

Хаванова. Саша - ходячая энциклопедия. Он же в Америку уезжал, чтобы стать программистом, представляете? Мечтал работать в Apple и создавать компьютерные программы для Macintosh.

- Хоть кто-то из тренеров повышал на вас голос?

И не раз. Работа есть работа. К тому же у каждого своя методика. Юрзинов, допустим, перед матчами с более слабыми соперниками иногда специально устраивал конфликты. Как-то в плей-офф умудрился рассорить меня с Трефиловым. Мы жили в соседних домах, я постоянно подвозил его на тренировки. А из-за Юрзинова недели две не разговаривали.

- Как же Владимиру Владимировичу это удалось?

Обычная история. Трефилову про меня наговорил одно, мне про Андрея - другое. Если Юрзинов видел, что в команде тишь да гладь, сразу начинал волноваться: "О, заболотились, закислились. Нужно что-то делать". Искусственно создавал конфликтные ситуации. Но потом всегда извинялся: "Прости, так было надо".

- Знаменитые баллоны Крикунова имеют право на существование?

Знаете, об этом лучше рассуждать тренерам, а не врачам. Но как доктор могу сказать - какая-то польза есть.

- На определенном, разумеется, этапе?

Вот именно, на определенном этапе. Все зависит от того, как эти баллоны использовать. Я со многими тренерами разговаривал - Белоусов и Воробьев тоже применяют баллоны. Да и в "Динамо" это не Крикунов придумал - они были еще в 90-е. Работа с отягощениями дает интересный эффект…

- Какой?

Фаза взрыва. Но работа бывает разная. Где-то таскают пустой баллон - как, к примеру, в командах у Белоусова. Кто-то делает так: один игрок тащит эту камеру от грузовика, а на ней сидит хоккеист. Иногда два, но бывает и три.

- Вот Крикунов-то и сажал по трое.

Ага. И, сажая по трое, мы стали в 2005-м чемпионами. Не хочу связывать эти нагрузки с результатом, но факт есть факт. Физическую работоспособность такие упражнения повышают. Есть на эту тему еще любопытные упражнения.

- Например?

Один конец резинового пояса привязывается к борту, на другом конце - хоккеист. Можно к этому поясу вместо борта прицепить двух игроков - пусть эти двое упираются, а один тащит. Полезная штука.

- Самое неординарное упражнение, которое вы видели?

Футболом на льду никого не удивишь - и на коньках, и без. А вот теннис - это было что-то. Или прыжки через ворота.

Юрий Моисеев нам рассказывал, что заставлял своих хоккеистов играть в бадминтон на льду. Мы думали, он шутит.

О, точно! Это был не теннис, а бадминтон. Моисеев не шутил. Назаров, если попросите, может вам рассказать, через что он в "Динамо" прошел. Как играли в баскетбол на льду. И Гончар, и Козлов должны это помнить.

- И как?

Один сидит на плечах, а ты бегай, играй. Верхний ведет мяч. При Моисееве было еще одно занятие - для больных. Мнимых больных, как считал Юрий Иваныч.

- Очень интересно.

Напротив динамовской базы - поселок. Если хоккеист жалуется, дескать, рука болит, Моисеев посмотрит, усмехнется: "Нет проблем. Будем работать на ноги". До поселка метров триста. Снега по пояс. Вот игрок и должен карабкаться через эти сугробы - триста туда, триста обратно. И так десять раз. Причем не схалтуришь.

- Почему?

Моисеев проверял - чтоб след в след не попадал.

Знаем, что нереально было обмануть Зинэтулу Билялетдинова. Он подходил и щупал капоты автомобилей игроков - чей теплый, тот отлучался с базы.

Сам Билялетдинов ничего не трогал. Для этого есть исполнители.

- На "неотложке" вы успели поработать?

Нет. Сразу после института попал в отдел спортивной медицины. С 79-го по 90-й трудился в "Динамо" с командой по современному пятиборью. Параллельно десять лет работал в молодежной сборной по хоккею. Потом Юрзинов решил меня перетащить в хоккейное "Динамо", откуда как раз уходил врач. Я отказывался. В итоге чуть на Кушку не загремел.

- То есть?

1990 год. Ялта. Дом отдыха пограничника, куда я приехал с женой и двумя детьми. Там и столкнулся с Юрзиновым. Мы были немножко знакомы, но я никак не ожидал, что он вдруг заговорит со мной на хоккейные темы. О том, как игрокам надо корректировать нагрузки, еще пару вопросов задал. Думаю, к чему бы это? Вернулся в Москву, вызывает Виталий Давыдов: "Хоккейную специфику ты знаешь. Переходи к нам". "Нет уж, спасибо, - отвечаю. - Вы на сборах круглый год сидите. А у меня жена молодая, маленькие дети".

- Что Давыдов?

Прищурился: "Ты кто по званию? Старший лейтенант? На Кушке со спортсменами никогда не работал?" - "Виталий Семенович, я все понял. Согласен". - "Вот и славно. 6 мая ждем на сборе в Болгарии".

- Нынче вы в каком звании?

Полковник. Получил досрочно в 2005-м, когда "Динамо" стало чемпионом. Проничев нас награждал. Но сейчас форму почти не надеваю, не то что в союзные времена. Тогда с этим было строго. Тогда приходилось мотаться на военные сборы. Пока не отстреляешь и не отмаршируешь, зарплату не получишь.

- У вас, кстати, форма какая - пограничная или милицейская?

И такая, и такая есть. Сначала десять лет отслужил в милиции, потом - в погранвойсках, которые со временем слились с ФСБ. Так что у меня осталось три формы. Еще лейтенантский китель, который в 90-м году нашел на базе. Вот это сувенир так сувенир.

- Откуда?

Когда пришел в хоккейную команду, узнал, что предыдущий доктор в Новогорске жил с Юрзиновым через стенку. Думаю: "Зачем мне такое соседство?" Я музыку люблю послушать, ребята постоянно заходят. И перебрался в самый дальний номер, где до меня жили Юра Вожаков и Сережа Яшин. Вот от кого-то из них там и осталась форма пограничника. Решил сохранить. Но больше всего горжусь тем, что сберег бронзовый бюст Дзержинского. Его вручили команде за первое место на турнире пограничников. Там и табличка уцелела. Теперь-то уж можно достать, людям продемонстрировать. А в перестроечные времена никому не показывал. Сами знаете, какое к Дзержинскому отношение было.

- В вашем доме наверняка и от хоккеистов подарков немало.

Все жидкое уже закончилось, - рассмеялся Конов. - Есть клюшки, игровая форма. Приятно, что с Олимпиады в Ванкувере, где меня не было, ребята привезли комплект. А Марков именные перчатки для сына передал. Он в хоккей на любительском уровне играет.

- С кем в нынешней сборной у вас особенно хороший контакт?

С Марковым и Афиногеновым. Давно дружим. Но и с остальными ребятами проблем нет. Все относятся уважительно. Тот же Овечкин, кажется, мог и зазвездить - ничего подобного. Общаемся, как прежде.

- Чем чемпионат мира в Кельне для вас отличался от всех остальных, на которых побывали?

У нас очень дружная команда. Это было и на прошлом чемпионате мира, и на позапрошлом. Коллектив тот же самый, с психологической точки зрения, полагаю, подобран идеально. Ни конфликтов, ни разногласий. Все делают свое дело - а когда становится трудно, поддерживают друг друга. Мне приходилось видеть и ругань на лавках, - в экстремальных ситуациях всякое бывает. Но в этой сборной - только поддержка, только добрые слова.

- Долго еще собираетесь работать?

Пока силы есть. Одно время были со здоровьем большие проблемы. Если честно, в какой-то момент я уже со всеми попрощался. Но выкарабкался. От подробностей воздержусь. Выжил - и слава богу.

Раз Конов оказался в "Динамо" благодаря Юрзинову, мы и решили позвонить Владимиру Владимировичу, вспомнив, что тот сейчас в Москве. Юрзинов за свою жизнь всяких врачей повидал, но о Конове отзывается с особенной теплотой.

У динамовской команды по современному пятиборью Конова мы, можно сказать, отобрали. О нем были хорошие отзывы, а я всегда придерживался принципа: лучшие специалисты должны работать со мной. Руководство ЦС "Динамо" пошло навстречу.

Как же я благодарен судьбе, что свела с Валерием! Восторгаюсь им! Любому тренеру иметь в команде такого врача - счастье. Для Конова не существует слова "нет". Если надо - пахать может сутками. Трудяга и большой профессионал. На Олимпиадах и чемпионатах мира я поражался: когда ж он спит? Когда успевает поесть? Зайдешь к нему в час ночи - работа кипит. Зайдешь рано утром - уже на ногах.

На Играх в Турине он и обо мне не забывал. Иногда я чувствовал себя неважно - то давление, то еще что-то. Вида не показывал, но от Валеры ничто не укроется. Сам подойдет, тихонько протянет таблеточку: "На, приди в себя…"

Бывало, зайдет после игры. Я уже по глазам вижу: "Кто?" Конов называет фамилию игрока: "С коленом проблемы. Наверное, не сможет завтра играть". - "Поднимай". И он поднимал! При этом, если хоккеист говорил: "Не могу", - я никогда не заставлял его выходить на лед. Но многие сами так рвались в бой, что готовы были терпеть любую боль.

Не забуду Кубок Канады-91. После финальной сирены игроки поехали обмениваться рукопожатиями. Смотрю - Вася Первухин левую руку протягивает. Странно, думаю. А позже выяснилось - правая рука у него висит, как плеть. Даже пошевелить не в состоянии. Но никому ничего не сказал.

Конов и на сюрпризы горазд. Помню, как с массажистом Сережей Мнацакновым они любили разыгрывать иностранцев. За границей на крупных турнирах организаторы всегда приставляли к сборной сопровождающего. По-русски, естественно, ни бельмеса. Так Валера с Сережей учили человека разным словам. Потом тот зайдет в автобус к игрокам и вместо приветствия ляпнет на русском: "Кто наср…?" И растерянно глядит по сторонам, не понимая, почему все хохочут.

Еще один важный момент - Конов не делит игроков на великих и обычных. Относится ко всем одинаково. Потому к нему и тянутся. Правда, раньше звезды попроще были. Теперь капризов стало больше. Порой такое приходится выслушивать… А Валера - человек ранимый. Но никогда не жаловался, не ныл - выдавала его лишь глубокая печаль в глазах.

Я не удивлен, что Валерий столько лет работает в "Динамо". Во-первых, он преданный и порядочный. Во-вторых, в клубе тоже не дураки сидят. Понимают, такими кадрами разбрасываться нельзя. Уверен, многие клубы охотно пригласили бы его. Но Конов без "Динамо" себя не представляет.

Доктор в команде - вообще позиция интересная. Вспоминаю один случай. Было это на Олимпиаде в Сараеве. Виктор Тихонов перед игрой всегда погружен в размышления, что-то записывает в блокнот. Поэтому разминка и подготовка к матчу были на мне. Тихонов же лишь краем глаза посматривал.

Стартовый матч проводили с итальянцами. Так я от волнения перепутал время и вывел команду на лед не за сорок минут до игры, а за час сорок! У народа глаза на лоб полезли, когда увидели нас. Ребята, кстати, промолчали. Решили, наверное, что так надо.

В той игре Витя Тюменев повредил связки коленного сустава. Врач потом себя корил: "Это все из-за того, что хоккеисты рано вышли на лед, к игре успели остыть. Почему же я промолчал?" Но Тюменев, мужественный парень, сжал зубы, весь турнир с травмой отбегал. И уже после того, как мы стали олимпийскими чемпионами, врач мне сказал: "До сих пор не могу понять, как он с таким коленом играл?!"

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

Как закалялась сталь

Врач ОХК «Динамо» и сборной России по хоккею Валерий Евгеньевич Конов: «Сейчас уже нет таких хоккеистов, как раньше, которых надо было трясти, чтобы до них дошло»

ОХК «Динамо» начинает предсезонную подготовку. Победители Кубка Гагарина 2012 года прошли медицинское обследование. А на следующий день на базе в Новогорске состоялась открытая тренировка. Пока нагрузки невелики. Хоккеисты только втягиваются в ту тяжелую работу, которую им предстоит проделать на сборах по ОФП в Пинске, Белоруссия. Именно там будет закладываться фундамент будущих побед. Удержать титул труднее, чем его завоевать. Это понимают все, и настрой на тренировочную работу у команды очень серьезный. Даже Валерий Конов, врач команды и один из самых опытных специалистов в области спортивной медицины в России, признался, что был приятно удивлен. А ведь этот человек много чего повидал на своем веку. Именно у него корреспондент сайта сайт узнал подробности о текущем состоянии игроков, а также весьма интригующие детали предсезонной подготовки последних лет, которые проливают свет на то, какой ценой достаются победы в КХЛ.

– Команда прибыла из отпуска, игроки прошли медицинское обследование. Уже известны его результаты?

– У нас есть предварительные результаты обследования и данные о функциональном состоянии спортсменов, их антропометрические данные и заключение по биохимии крови. Окончательный отчет будет предоставлен тренерам в напечатанном виде перед выездом на учебно-тренировочный сбор по ОФП в Пинск. Но мы, врачи команды, уже знаем, кому на какие проблемы стоит обратить внимание как в тренировочном, так и в соревновательном периоде. Команда практически не изменилась по составу, поэтому и по каким-то старым патологическим состояниям информацию мы имеем. Все уже давно знают, что нет абсолютно здоровых спортсменов. Не бывает, чтобы при таких специфических для этого вида спорта нагрузках, все было в порядке в организме хоккеиста.

– В целом вы довольны состоянием игроков после отпуска?

– Порадовало, что ребята все без исключения пришли без избыточного веса. И по данным этого медицинского осмотра были допущены к тренировкам. Для нас это очень важно. Видно, что наши хоккеисты профессионально подошли к рекомендациям тренерского штаба. Всем по окончанию сезона была выдана индивидуальная программа, где каждый день был расписан вплоть до питания: сколько дней надо полностью отдохнуть, а через сколько дней начинать аэробную и силовую работу. А при наличии каких-то патологий нагрузка заменялась на адекватную (например: бег можно заменить на велотренажер и плавание).

– Вы сказали, что хорошая форма после отпуска вас не только порадовала, но и удивила?

– Сейчас уже нет таких хоккеистов, как раньше, которых надо было трясти, чтобы до них дошло. Это раньше надо было говорить элементарные вещи: ребята, когда холодно – надевайте шапочки, когда идете в бассейн – обязательно в шлепанцах, чтобы грибка не было, после занятий пейте воду со льдом умеренно. В связи с тем, что контракты стали довольно-таки увесистыми, каждый спортсмен старается прийти более-менее подготовленным, что не всегда наблюдалось раньше.

– Во время тренировки бросилось в глаза, что среди игроков нет совсем уж почерневших от загара, а некоторые так и вовсе не похожи на только что прибывших из жарких стран.

– Хоккеисты стали грамотными. Да и мы, медики, проводим с ними беседы. Все они прекрасно знают, что опухоль кожи выходит на одно из ведущих мест среди раковых заболеваний. Во-вторых, многие ребята уже месяц или, как минимум, недели три назад вернулись с курортов и приступили к индивидуальным тренировкам, нанимали тренеров, не нарушая регламент КХЛ, конечно. То есть до упора, до последнего дня, не отдыхает никто.

– Кто из игроков не смог прибыть на первый сбор по состоянию здоровья?

Прооперирован Игорь Щадилов по поводу рецидива старой травмы. Он сегодня вылетел в Германию для заключительного обследования. У него была операция на плечевом суставе. Мы долго совещались и приняли решение прооперировать его в межсезонье, поэтому Игорь доигрывал плей-офф на обезболивающих.

« Намекали: вот, мол, одного из лидеров «Авангарда» в финале сняли, не ваших ли рук это дело? Я спокойно отвечал, что уже давно прошли те времена, когда чай в раздевалках обеспечивала принимающая сторона.»

Теперь мы с немецкими специалистами из Штутгарта – там хорошая спортивная клиника – совместно разрабатываем для него программу по восстановлению. Максим Великов играл с очень серьезной травмой кисти. На момент травмы в команде оставалось всего пятеро здоровых защитников. И я считаю, что Максим совершил спортивный геройский поступок – продолжил играть с травмой, тем самым удлинив сроки лечения и реабилитации, но не подвел команду. Ему также была сделана сложная операция в ЦИТО и в госпитале МВД. Неделю назад ему сделали контрольные снимки, и очень порадовало, что все обошлось благополучно. Нет Доминика Граника, сломавшего руку во время выступлений за сборную Чехии. Я встречался с ним и его врачом на чемпионате мира, мы с ним поддерживаем связь на всем протяжении отпуска. Сейчас все у него нормально, что подтвердил медицинский осмотр.

– Сколько врачей работает в «Динамо»?

– Нас трое: один – Игорь Шмелев, профессиональный кардиолог и специалист по функциональной диагностике, и замечательный хирург- травматолог Александр Костюков, который к тому же занимается ультразвуковой диагностикой, ну и я стараюсь вносить свою посильную лепту, используя все то, что успел узнать за 34 года работы.

– Проблемами допинга вы тоже занимаетесь?

– Сейчас появилось много новомодных препаратов, поэтому приходится постоянно контролировать игроков: мы знаем, что иностранные спортсмены и наши ребята, поигравшие за рубежом, привозят по незнанию препараты, которые не прошли в России лицензирование в РУСАДА. Игроки ничего от нас не прячут, говорят: мы привезли вот это. Можно ли это принимать? Однажды привезли те же препараты, на которых уже попадались хоккеисты других команд. Эти банки я просто изъял, их принимать нельзя. Здесь содержится герань, относящаяся к стимулирующим препаратам. То, чего я не знаю, я отправляю биохимикам, которые досконально в этом разбираются. В борьбе с допингом принимает участие и сама КХЛ, значительно увеличено количество допинг-проб, создана даже фирма "Витавин", которая производит лицензированные препараты для спортсменов. Есть сайт РУСАДА, где перечислены запрещенные препараты, круглосуточно работает их горячая линия. Принимаются все меры, чтобы избавить команду от тех неприятных случаев, что произошли в двух лидирующих командах. Недавно, когда я отдыхал в Турции, ко мне подходили болельщики, наверное, потому, что я в динамовской форме играл в волейбол, и намекали: вот, мол, одного из лидеров «Авангарда» в финале сняли, не ваших ли рук это дело? Я спокойно отвечал, что уже давно прошли те времена, когда чай в раздевалках обеспечивала принимающая сторона. Подумайте сами, как запрещенный препарат попадает в организм спортсмена?

– Вы одновременно являетесь врачом сборной команды России. Сейчас все сравнивают триумфальное выступление хоккеистов, ставших чемпионами мира, и футболистов, не вышедших на Евро-2012 из группы. Многие видят причину в слабой тренированности наших футболистов. Вы можете сравнить футбол и хоккей в плане тренировочных нагрузок?

« С приходом Олега Знарка, Харийса Витолиньша, Владимира Федосова, а также Юрия Жданова – тренера по физподготовке, нагрузки возросли, наверное, процентов на тридцать.»

– Во-первых, я хочу поблагодарить тренерский штаб сборной команды России за то, что мне вновь доверили здоровье наших ребят. А также сказать огромное спасибо руководству ХК "Динамо" за то, что оно "терпело" мое отсутствие во время Евротуров. Общаясь с врачами и специалистами зарубежных команд, я узнаю много нового в плане современных методик лечения, восстановления и спортивного питания. Все это помогает и в клубной работе. Что касается сравнения футбола с хоккеем, то хотя база футбольного клуба «Динамо» и расположена через дорогу от нас, чтобы объективно судить, надо поработать и в хоккее, и в футболе. Мы хорошо знакомы и с начальником медицинского департамента Дмитрием Бабиченко, и с главным врачом футбольного «Динамо» Александром Резеповым, постоянно беседуем, спорим, обмениваемся знаниями. Мне интересен характер и направленность их тренировок и их методом восстановления. К тому же последние три года по инициативе вице-президента по медицине КХЛ и ПФЛ Игоря Борисовича Медведева стали проходить совместные семинары футбольных и хоккейных тренеров и врачей. В прошлом году я специально выезжал на два дня со сборов в Пинске, чтобы посетить один из таких семинаров. Меня впечатлило выступление тренера по физподготовке футбольного ЦСКА из Испании. Они очень серьезно относятся к медицинскому контролю и взаимодействию с тренерами во время физподготовки, используя специальную медицинскую аппаратуру, которой пользуется и ХК "Динамо". Имея некоторое представление о футбольных нагрузках, досконально я их не знаю, поэтому объективную оценку дать не могу. Что касается сборных, то из-за плей-офф я присоединился к команде только за две недели до отъезда на чемпионат мира, но все нагрузки знал. Как тренировались наши футболисты перед чемпионатом Европы я не знаю. Но, даже зная, не стал бы давать им оценку. Есть такие понятия, как спортивная психология, мотивация, спортивный дух и многое другое.

– А как насчет нагрузок в хоккейном «Динамо»?

– Могу сказать, что с приходом Олега Знарка, Харийса Витолиньша, Владимира Федосова, а также Юрия Жданова – тренера по физподготовке, нагрузки возросли, наверное, процентов на тридцать. Здесь очень много зависит от тренеров: насколько они могут убедить игроков в их необходимости. Но, что очень важно, умея значительно "нагружать", они умеют правильно и вовремя регулировать процесс восстановления игроков. Сейчас приходит новое поколение игроков и тренеров, и они понимают, что без знания основ физиологии и биохимии спортсменов, вряд ли достигнешь каких-то результатов. Мастерство – это хорошо, высокое хоккейное IQ – это тоже хорошо, но без "физики" победить становится все труднее. И к нам, спортивным врачам, появилось доверие, что очень приятно. Тренеры и игроки вначале задавали вопросы, а теперь уже и сами стали хорошо разбираться, что такое лактат и пульсовая стоимость тренировочного упражнения. Мы уже можем говорить с ними на языке цифр: "На каком лактате закончил пробежку?" Отвечают: "Пробежал на шести милимоллях..." Все нагрузки контролируются совместно тренером и врачом по физподготовке. Вся команда работает в едином направлении. Иногда мы спорим, стараемся убеждать, объяснять, почему именно на таком пульсе надо проводить упражнение, но таких споров становится все меньше и меньше. Специально для тренера даже приобрели еще один компьютер, чтобы он самостоятельно мог контролировать нагрузки игроков. Раньше как было: запустили спортсмена по кругу – две минуты круг. Сейчас бегают по науке, чтобы не нанести ущерб спортивной форме спортсмена, а наоборот – натренировать определенные качества сердечно-сосудистой системы. Раньше некоторые тренеры считали, что если программа дана, то она должна быть выполнена от и до. А если я говорил, что они не готовы, то тренер отвечал: это их проблемы. А это не их проблемы, это проблемы наши, внутрикомандные. Есть компьютер, и мы видим данные каждого спортсмена. Если у кого-то пульс зашкаливает и вместо ожидаемых 150 мы видим 170 и выше, значит, что-то со спортсменом не в порядке. Сейчас такого уже нет.

« Я знал нашу физическую базу и был в некотором недоумении: когда же они нам физически уступят?!»

– И тем не менее, в качестве одной из причин неудачного выступления «Динамо» в плей-офф в позапрошлом году многие называли перегруженность игроков.

– Не совсем так, хотя есть и доля истины. Мы только-только начали знакомиться, воссоединились «Динамо» и ХК МВД. Некоторые вещи пришлось прорабатывать, проговаривать. Да, были и споры, но всегда в дипломатичной форме. Профессиональный спорт идет по пути роста нагрузок, и непонятно, где предел. У нас предсезонная подготовка в том году была менее интенсивная, чем два года назад. И корректив было внесено больше, особенно по тем игрокам, которым по заключению медицинского обследования, по текущему состоянию здоровья выполнять те или иные максимальные нагрузки было нельзя.

– В новом сезоне будете работать по уже найденному победному рецепту?

– Все, что было наработано, было записано и десятки раз осмысленно тренерами. Этих записей целые тома. Как говорится, выигрышный состав не меняют, поэтому, надеюсь, будем придерживаться найденной методики. И состав практически не изменился. За исключением пары новичков, практически нет людей, которых бы мы не знали. Это большой плюс для тренеров и врачей. Но все равно коррективы будут вносится. В том числе и по результатам медобследования. В ходе подготовки мы регулярно выдергиваем по пять-шесть игроков для экспресс-обследования на своем оборудовании, которое мы привозим с собой из Москвы. Правда, для этого их приходится пораньше будить. В позапрошлом году в Пинске у нас тренировки начинались рано, иногда – в 7:15. а в прошлом году было принято совместное с тренерским штабом решение сместить время подъема на тридцать минут (что вызвало искреннее удовольствие ребят). Дети ночью растут, а спортсмены – восстанавливаются, а так как нагрузки большие, то организмы перевозбуждаются и ребята засыпают поздно. Некоторые до часу ночи могут не спать. Иногда даже валерьяночки дашь, чего-то легкого седативного. Особенно нехорошо было два года назад, когда были лесные пожары. Сейчас мы уже ко всему готовы, закупили охлаждающее оборудование и вентиляторы.

– То есть, к нагрузкам надо подходить с умом, и в «Динамо» этот баланс теперь найден?

– Вообще, для меня при всем моем опыте остается в этом вопросе много загадок. Одна из команд, с которыми нам пришлось серьезно побиться в плей-офф в прошлом сезоне, – это команда Нижнего Новгорода. Говорят, что предсезонка у них была, мягко говоря, несложная, а у нас с ними получилось такое упорное противоборство в шестиматчевой серии, и скорости у них были не меньше наших. Я знал нашу физическую базу и был в некотором недоумении: когда же они нам физически уступят?! Но при этом ведь неизвестно, как бы они выглядели на третьем или четвертом этапе плей-офф. Может, у них сил только на нас и хватило бы. Что касается наших ребят, то хочу поблагодарить их за то, как мужественно они отыграли победный сезон. Многие в конце играли на повязках и перевязках, на обезболивающих препаратах. Спасибо им огромное за эту победу! Своим мужеством они завоевали и мою золотую медаль. Она у меня уже седьмая, и я ее очень долго ждал. Все думал, когда же будет седьмая? И вот дождался. Мы все дождались этой победы. И хочется верить, что она не последняя!