Стеклянный пруд (Рисунки Татьяны Мавриной)
В этой книжке вы увидите яркие рисунки и прочтёте короткие рассказы.
Обычно бывает так: писатель написал рассказ - художник делает к нему рисунок. Иногда получается наоборот: художник сделал рисунок - писатель сочиняет к нему рассказ.
С этой книжкой всё вышло неожиданно.
Татьяна Маврина рисовала, не думая о рассказах. Она сама рассказывала о том, что видела, но на своём языке - языке линий, цвета.
Юрий Коваль ходил по лесным дорогам, ночевал у костра и, вернувшись домой, записывал, что видел.
В разное время, случайно, не сговариваясь, жили они в одной деревне, бродили по берегу одной реки. И так получилось, что художник и писатель рассказывали об одном - о весенних берёзах, о бабочках и грачах, о Большой Медведице.
Эти рисунки и рассказы могут жить отдельно, сами по себе.
Но вместе им веселей.
Так и появилась на свет эта книжка.
Для дошкольного возраста
Юрий Иосифович Коваль
Татьяна Алексеевна Маврина
Издательство «Детская литература» 1978 г.
Стеклянный пруд
В деревне Власово, слыхал я, есть Стеклянный пруд.
«Наверно, вода в нём очень прозрачная,- думал я.- Видны водоросли и головастики. Надо бы сходить, посмотреть».
Собрался и пошёл в деревню Власово. Прихожу. Вижу, у самого пруда две бабки на лавочке сидят, рядом гуси пасутся. Заглянул в воду - мутная. Никакого стекла, ничего не видно.
Что ж это,- говорю бабкам,- стеклянный пруд, а вода - мутная.
Как это так - мутная?! У нас, дяденька, вода в пруду сроду стёклышко.
Где ж стёклышко? Чай с молоком.
Не может быть,- говорят бабки и в пруд заглядывают.- Что такое, правда - мутная... Не знаем, дяденька, что случилось. Прозрачней нашего пруда на свете нет. Он ключами подземельными питается.
Постой,- догадалась одна бабка,- да ведь лошади в нём сейчас купались, намутили воду. Ты потом приходи.
Я обошёл всю деревню Власово, вернулся, а в пруду три тракториста ныряют.
Опоздал, опоздал! - кричат бабки.- Эти какое хошь стекло замутят, чище лошадей. Ты теперь рано утром приходи.
На другое утро к восходу солнца я пошёл в деревню Власово. Было ещё очень рано, над водой стелился туман, и не было никого на берегу. Пасмурно, как тёмное ламповое стекло, мерцал пруд сквозь клочья тумана.
А когда взошло солнце и туман рассеялся по берегам, просветлела вода в пруду. Сквозь толщу её, как через увеличительное стекло, я увидел песок на дне, по которому ползли тритоны.
А подальше от берега шевелились на дне пупырчатые водоросли, и за ними в густой глубине вспыхивали искры - маленькие караси. А уж совсем глубоко, на средине пруда, там, где дно превращалось в бездну, тускло вдруг блеснуло кривое медное блюдо. Это лениво повёртывался в воде зеркальный карп.
Невидимка
Хрусть, хрусть...- захрустел снег под окном, и я проснулся.
Кто-то подошёл к дому.
Я привстал, ожидая стука в дверь. Снова послышалось: хрусть, хрусть... Кто-то отошёл от окна, так и не постучавшись.
Я поднялся, выглянул на улицу. Никого не было - снег, луна над тёмной колокольней.
Улёгся и стал задрёмывать, как вдруг - хрусть, хрусть - кто-то снова ходил вокруг дома. Подбежал к окну - и никого не увидел.
Всю ночь кто-то ходил вокруг дома, хрустел снегом, а в дверь не стучался.
«Наверно, это хорь,- думал я.- Ладно, утром узнаю по следам, кто это».
Но утром никаких следов я не нашёл, а когда увидел на дороге грачей, понял, что это ранняя весна ходила под окнами и хрустел, проседал под её лёгкими шагами подтаявший за день снег.
Взошла луна. Впереди, как серьга, блеснула речка Сежа. Над Сежей кричали чибисы.
В свете луны я увидел фигуру охотника. Он шёл по берегу, с трудом выдирая ноги из раскисшей земли. На голове у него была разлапистая шляпа, а в руке - корзинка. В ней тихонечко крякала утка.
Эй! - крикнул я дружелюбно. Охотник застыл на месте. Видно, его охватил страх. Он прислушивался и молчал.
Эй!-снова крикнул я, подходя.
-«Эй»!..- недовольно передразнил меня охотник.- Что ж, разве больше слов нет в русском языке? Всё «эй» да «эй»...
Недовольно бормоча что-то, он прошёл мимо меня не останавливаясь.
Тучка и галки
В деревне Тараканово живёт лошадь Тучка, рыжая как огонь. Её любят галки.
Стеклянный пруд (Рисунки Татьяны Мавриной)
В этой книжке вы увидите яркие рисунки и прочтёте короткие рассказы.
Обычно бывает так: писатель написал рассказ - художник делает к нему рисунок. Иногда получается наоборот: художник сделал рисунок - писатель сочиняет к нему рассказ.
С этой книжкой всё вышло неожиданно.
Татьяна Маврина рисовала, не думая о рассказах. Она сама рассказывала о том, что видела, но на своём языке - языке линий, цвета.
Юрий Коваль ходил по лесным дорогам, ночевал у костра и, вернувшись домой, записывал, что видел.
В разное время, случайно, не сговариваясь, жили они в одной деревне, бродили по берегу одной реки. И так получилось, что художник и писатель рассказывали об одном - о весенних берёзах, о бабочках и грачах, о Большой Медведице.
Эти рисунки и рассказы могут жить отдельно, сами по себе.
Но вместе им веселей.
Так и появилась на свет эта книжка.
Для дошкольного возраста
Юрий Иосифович Коваль
Татьяна Алексеевна Маврина
Издательство «Детская литература» 1978 г.
Стеклянный пруд
В деревне Власово, слыхал я, есть Стеклянный пруд.
«Наверно, вода в нём очень прозрачная,- думал я.- Видны водоросли и головастики. Надо бы сходить, посмотреть».
Собрался и пошёл в деревню Власово. Прихожу. Вижу, у самого пруда две бабки на лавочке сидят, рядом гуси пасутся. Заглянул в воду - мутная. Никакого стекла, ничего не видно.
Что ж это,- говорю бабкам,- стеклянный пруд, а вода - мутная.
Как это так - мутная?! У нас, дяденька, вода в пруду сроду стёклышко.
Где ж стёклышко? Чай с молоком.
Не может быть,- говорят бабки и в пруд заглядывают.- Что такое, правда - мутная... Не знаем, дяденька, что случилось. Прозрачней нашего пруда на свете нет. Он ключами подземельными питается.
Постой,- догадалась одна бабка,- да ведь лошади в нём сейчас купались, намутили воду. Ты потом приходи.
Я обошёл всю деревню Власово, вернулся, а в пруду три тракториста ныряют.
Опоздал, опоздал! - кричат бабки.- Эти какое хошь стекло замутят, чище лошадей. Ты теперь рано утром приходи.
На другое утро к восходу солнца я пошёл в деревню Власово. Было ещё очень рано, над водой стелился туман, и не было никого на берегу. Пасмурно, как тёмное ламповое стекло, мерцал пруд сквозь клочья тумана.
А когда взошло солнце и туман рассеялся по берегам, просветлела вода в пруду. Сквозь толщу её, как через увеличительное стекло, я увидел песок на дне, по которому ползли тритоны.
А подальше от берега шевелились на дне пупырчатые водоросли, и за ними в густой глубине вспыхивали искры - маленькие караси. А уж совсем глубоко, на средине пруда, там, где дно превращалось в бездну, тускло вдруг блеснуло кривое медное блюдо. Это лениво повёртывался в воде зеркальный карп.
Невидимка
Хрусть, хрусть...- захрустел снег под окном, и я проснулся.
Кто-то подошёл к дому.
Я привстал, ожидая стука в дверь. Снова послышалось: хрусть, хрусть... Кто-то отошёл от окна, так и не постучавшись.
Я поднялся, выглянул на улицу. Никого не было - снег, луна над тёмной колокольней.
Улёгся и стал задрёмывать, как вдруг - хрусть, хрусть - кто-то снова ходил вокруг дома. Подбежал к окну - и никого не увидел.
Всю ночь кто-то ходил вокруг дома, хрустел снегом, а в дверь не стучался.
«Наверно, это хорь,- думал я.- Ладно, утром узнаю по следам, кто это».
Но утром никаких следов я не нашёл, а когда увидел на дороге грачей, понял, что это ранняя весна ходила под окнами и хрустел, проседал под её лёгкими шагами подтаявший за день снег.
Взошла луна. Впереди, как серьга, блеснула речка Сежа. Над Сежей кричали чибисы.
В свете луны я увидел фигуру охотника. Он шёл по берегу, с трудом выдирая ноги из раскисшей земли. На голове у него была разлапистая шляпа, а в руке - корзинка. В ней тихонечко крякала утка.
Эй! - крикнул я дружелюбно. Охотник застыл на месте. Видно, его охватил страх. Он прислушивался и молчал.
Эй!-снова крикнул я, подходя.
-«Эй»!..- недовольно передразнил меня охотник.- Что ж, разве больше слов нет в русском языке? Всё «эй» да «эй»...
Стеклянный пруд - это особенная книга, она даже открывается необыкновенно - вертикально, и у него очень большой формат... больше, чем у других ее сестричек в этой серии. А как же мне нравятся расписные заглавные буквы с рассказах! Здесь это - огромные озера-блюдца, лесные дубравы, цветочные поляны и радужное небо.
Самый первый рассказ, который дал название книге "Стеклянный пруд". И он впечатлил меня больше других... Я горела от нетерпения увидеть самый прозрачный пруд на свете.... Несколько раз я подходила к пруду, надеясь заглянуть в просвечивающееся насквозь зеркало водного царства, и наконец, ранним утром с восходом солнца я увидела..."песок на дне, по которому ползли тритоны. А подальше от берега шевелились на дне пупырчатые водоросли, и за ними в густой глубине вспыхивали искры - маленькие караси. А совсем уж глубоко, на середине пруда, там, где дно превращалось в бездну, тускло вдруг блеснуло кривое медное блюдо. Это лениво повёртывался в воде зеркальный карп."
Каждый рассказ Ю. Коваля уносит меня в даль мечтаний, мыслей и фантазий, я переживаю каждую строчку, каждую фразу...
Эта книга - красивая песня о природе и дивной красоты картины. А какие сравнения и эпитеты!
Об издании
ISBN: 978-5-905236-18-1
Автор: Коваль Юрий Иосифович
Художник: Маврина Татьяна Алексеевна
Редактор: Аврамовски Е.
Издательство: Вебов и Книгин, 2012 г.
Страниц: 32 (Мелованная)
Оформление
Масса: 518 г
Размеры: 251x348x9 мм
Аннотация В этой книжке вы увидите яркие рисунки и прочтёте короткие рассказы.
Обычно бывает так: писатель написал рассказ - художник делает к нему рисунок. Иногда получается наоборот: художник сделал рисунок - писатель сочиняет к нему рассказ.
С этой книжкой всё вышло неожиданно.
Татьяна Маврина рисовала, не думая о рассказах. Она сама рассказывала о том, что видела, но на своём языке - языке линий, цвета.
Юрий Коваль ходил по лесным дорогам, ночевал у костра и, вернувшись домой, записывал, что видел.
В разное время, случайно, не сговариваясь, жили они в одной деревне, бродили по берегу одной реки. И так получилось, что художник и писатель рассказывали об одном - о весенних берёзах, о бабочках и грачах, о Большой Медведице.
Эти рисунки и рассказы могут жить отдельно, сами по себе.
Но вместе им веселей.
Так и появилась на свет эта книжка.
"как серьга, блеснула речка Сежа"
"неслышно вышла на опушку оранжевая лошадь. Она была такая яркая, будто вобрала в себя всю силу осени"
"а какой-то черный невиданный цветок изогнул дугой спину, взмахнул хвостом и прямо со стола прыгнул в форточку"
"дубы, как зеленые острова, стояли посреди леса"
Стеклянный пруд (Рисунки Татьяны Мавриной)
В этой книжке вы увидите яркие рисунки и прочтёте короткие рассказы.
Обычно бывает так: писатель написал рассказ - художник делает к нему рисунок. Иногда получается наоборот: художник сделал рисунок - писатель сочиняет к нему рассказ.
С этой книжкой всё вышло неожиданно.
Татьяна Маврина рисовала, не думая о рассказах. Она сама рассказывала о том, что видела, но на своём языке - языке линий, цвета.
Юрий Коваль ходил по лесным дорогам, ночевал у костра и, вернувшись домой, записывал, что видел.
В разное время, случайно, не сговариваясь, жили они в одной деревне, бродили по берегу одной реки. И так получилось, что художник и писатель рассказывали об одном - о весенних берёзах, о бабочках и грачах, о Большой Медведице.
Эти рисунки и рассказы могут жить отдельно, сами по себе.
Но вместе им веселей.
Так и появилась на свет эта книжка.
Для дошкольного возраста
Юрий Иосифович Коваль
Татьяна Алексеевна Маврина
Издательство «Детская литература» 1978 г.
Стеклянный пруд
В деревне Власово, слыхал я, есть Стеклянный пруд.
«Наверно, вода в нём очень прозрачная,- думал я.- Видны водоросли и головастики. Надо бы сходить, посмотреть».
Собрался и пошёл в деревню Власово. Прихожу. Вижу, у самого пруда две бабки на лавочке сидят, рядом гуси пасутся. Заглянул в воду - мутная. Никакого стекла, ничего не видно.
Что ж это,- говорю бабкам,- стеклянный пруд, а вода - мутная.
Как это так - мутная?! У нас, дяденька, вода в пруду сроду стёклышко.
Где ж стёклышко? Чай с молоком.
Не может быть,- говорят бабки и в пруд заглядывают.- Что такое, правда - мутная... Не знаем, дяденька, что случилось. Прозрачней нашего пруда на свете нет. Он ключами подземельными питается.
Постой,- догадалась одна бабка,- да ведь лошади в нём сейчас купались, намутили воду. Ты потом приходи.
Я обошёл всю деревню Власово, вернулся, а в пруду три тракториста ныряют.
Опоздал, опоздал! - кричат бабки.- Эти какое хошь стекло замутят, чище лошадей. Ты теперь рано утром приходи.
На другое утро к восходу солнца я пошёл в деревню Власово. Было ещё очень рано, над водой стелился туман, и не было никого на берегу. Пасмурно, как тёмное ламповое стекло, мерцал пруд сквозь клочья тумана.
А когда взошло солнце и туман рассеялся по берегам, просветлела вода в пруду. Сквозь толщу её, как через увеличительное стекло, я увидел песок на дне, по которому ползли тритоны.
А подальше от берега шевелились на дне пупырчатые водоросли, и за ними в густой глубине вспыхивали искры - маленькие караси. А уж совсем глубоко, на средине пруда, там, где дно превращалось в бездну, тускло вдруг блеснуло кривое медное блюдо. Это лениво повёртывался в воде зеркальный карп.
Невидимка
Хрусть, хрусть...- захрустел снег под окном, и я проснулся.
Кто-то подошёл к дому.
Я привстал, ожидая стука в дверь. Снова послышалось: хрусть, хрусть... Кто-то отошёл от окна, так и не постучавшись.
Я поднялся, выглянул на улицу. Никого не было - снег, луна над тёмной колокольней.
Улёгся и стал задрёмывать, как вдруг - хрусть, хрусть - кто-то снова ходил вокруг дома. Подбежал к окну - и никого не увидел.
Всю ночь кто-то ходил вокруг дома, хрустел снегом, а в дверь не стучался.
«Наверно, это хорь,- думал я.- Ладно, утром узнаю по следам, кто это».
Но утром никаких следов я не нашёл, а когда увидел на дороге грачей, понял, что это ранняя весна ходила под окнами и хрустел, проседал под её лёгкими шагами подтаявший за день снег.
Взошла луна. Впереди, как серьга, блеснула речка Сежа. Над Сежей кричали чибисы.
В свете луны я увидел фигуру охотника. Он шёл по берегу, с трудом выдирая ноги из раскисшей земли. На голове у него была разлапистая шляпа, а в руке - корзинка. В ней тихонечко крякала утка.
Эй! - крикнул я дружелюбно. Охотник застыл на месте. Видно, его охватил страх. Он прислушивался и молчал.
Эй!-снова крикнул я, подходя.
-«Эй»!..- недовольно передразнил меня охотник.- Что ж, разве больше слов нет в русском языке? Всё «эй» да «эй»...
Недовольно бормоча что-то, он прошёл мимо меня не останавливаясь.
Тучка и галки
В деревне Тараканово живёт лошадь Тучка, рыжая как огонь. Её любят галки.
На других лошадей галки внимания не обращают, а как увидят Тучку, сразу садятся к ней на спину и начинают выщипывать шерсть.
У неё шерсть тёплая, как у верблюда,- говорит возчик Агафон.- Из этой бы шерсти носки связать.
Прыгают галки по широкой спине, а Тучка посапывает, ей приятно, как щиплются галки. Шерсть-то сама лезет, то и дело приходится чесаться об забор. Набрав полный клюв тепла, галки летят под крышу, в гнездо. Тучка лошадь мирная. Она никогда не брыкается. Возчик Агафон тоже добрый человек. Задумчиво глядит на лошадиный хвост. Если б какая нахальная галка села ему на голову, он небось и глазом бы не моргнул.
В березах
Мокрый берёзовый лес. С голых веток стекают капли тумана, падают глухо на землю.
За тёмными берёзами я увидел рыжее пятно - и медленно, неслышно вышла на опушку оранжевая лошадь. Она была такая яркая, будто вобрала в себя всю силу осени.
Опавшие листья вздыхали под её шагами. Верхом на лошади сидел человек в ватнике, в сапогах.
Лошадь прошла мимо, скрылась в глубине леса, и я понял, что скоро зима...
Не знаю почему, эта встреча весь день не выходила у меня из головы. Я вспоминал оранжевую лошадь, уносящую в глубину леса остатки осени, и в конце концов стал даже сомневаться: да видел ли я её вообще? Или придумал?
Но человека в ватнике я, конечно, видел. Это был возчик Агафон, с которым мы каждый четверг паримся в бане.
Букет
Я вошел в дом и застыл на пороге. По полу разливалось молочное озеро. Вокруг него валялись осколки чашек, бутылка, ложки. - Кто тут?! Кто тут, чёрт подери! В комнате всё было вверх дном. Только букет стоял на столе целый и невредимый. Среди разгрома он выглядел как-то нагловато.
Показалось, что это букет во всём виноват. Заглянул под печку, заглянул на печку - ни на печке, ни под печкой, ни в шкафу, ни под столом никого не было. А под кроватью я нашёл бидон, из которого вытекал белоснежный ручеёк, превратившийся в озеро.
Вдруг показалось - кто-то смотрит! И тут я понял, что это на меня смотрит букет.
Букет - подсолнухи, пижма, васильки - смотрел на меня наглыми зелёными глазами.
Не успел я ничего сообразить, как вдруг весь букет всколыхнулся, кувшин полетел на пол, а какой-то чёрный, невиданный цветок изогнул дугой спину, взмахнул хвостом и прямо со стола прыгнул в форточку.
Дубы
Наступила осень.
Вспыхнули берёзы, осины. Только дубы, как зелёные острова, стояли посреди леса.
Кончилась осень. Опали листья. Лес почернел, помрачнел. Только дубы светились в нём, как острова старого золота.
Долго не приходила зима, а когда пришла, на деревьях не осталось и листочка. Поржавели, поредели листья дуба и всё-таки держались на ветках до самой весны.
Весной лопнули на берёзах почки, зацвело волчье лыко, а на ветках дуба всё шуршали старые листья.
Как острова прошлогодней осени, стояли дубы среди нового весеннего леса.
Теплый ветер
Весь день налетал на деревню влажный ветер. Подымал с дороги, закручивал в воздухе прошлогодние листья, сенную труху - мелкий мусор, оставшийся от зимы.
Я шёл по деревне, и плащ мой хлопал под порывами ветра, с треском завёртывался, пищал. Соринки хлестали по лицу, закручивались в волосах и дёргались там, будто живые пчёлы.
Тучи толпились над деревней, толклись на одном месте, раскрывая в небе узкие синие колодцы.
По краям этих бездонных колодцев кудрявился солнечный пух.
После грозы
Последняя молния разрубила тучу сабельным ударом - хлынули на землю влажные от дождя солнечные лучи, а навстречу им взлетел с поля жаворонок и так звонко запел, что в небе отозвалась ему семиструнная радуга.
На обороте рисунка художница Татьяна Маврина написала слова старинной народной песни:
Во лузях,
Во лузях
Расцвели цветы лазоревые.
Пошли духи малиновые.
В деревне Власово, слыхал я, есть Стеклянный пруд.
“Наверно, вода в нем очень прозрачная,- думал я.- Видны водоросли и головастики. Надо бы сходить, посмотреть”.
Собрался и пошел в деревню Власово. Прихожу. Вижу, у самого пруда две бабки на лавочке сидят, рядом гуси пасутся. Заглянул в воду – мутная. Никакого стекла, ничего не видно.
-Что ж это,- говорю бабкам,- стеклянный пруд, а вода – мутная.
-Как это так – мутная?! У нас, дяденька, вода в пруду сроду стеклышко.
-Где ж стеклышко? Чай с молоком.
-Не может быть,- говорят бабки и в пруд заглядывают.- Что такое, правда – мутная… Не знаем, дяденька, что случилось. Прозрачней нашего пруда на свете нет. Он ключами подземельными питается.
-Постой,- догадалась одна бабка,- да ведь лошади в нем сейчас купались, намутили воду. Ты потом приходи.
Я обошел всю деревню Власово, вернулся, а в пруду три тракториста ныряют.
Опоздал, опоздал! – кричат бабки.- Эти какое хошь стекло замутят, чище лошадей. Ты теперь рано утром приходи.
На другое утро к восходу солнца я пошел в деревню Власово. Было еще очень рано, над водой
Стелился туман, и не было никого на берегу. Пасмурно, как темное ламповое стекло, мерцал пруд сквозь клочья тумана.
А когда взошло солнце и туман рассеялся по берегам, просветлела вода в пруду. Сквозь толщу ее, как через увеличительное стекло, я увидел песок на дне, по которому ползли тритоны.
А подальше от берега шевелились на дне пупырчатые водоросли, и за ними в густой глубине вспыхивали искры – маленькие караси. А уж совсем глубоко, на средине пруда, там, где дно превращалось в бездну, тускло вдруг блеснуло кривое медное блюдо. Это лениво повертывался в воде зеркальный карп.
Стеклянный пруд
Возможно, вам будут интересны и следующие сказки :
- Крошка Енот был маленьким, но храбрым. Однажды Мама Енотиха сказала: – Сегодня луна будет полной и светлой. Крошка Енот, можешь ли ты один сходить к...
- – Помните, девочки, – говорила мать, уходя из дому, – можете бегать где хотите – и во дворе, и в саду, – только к Зеленому...
- Брусничное варенье подождет Жил себе да был в Ближнем лесу гном Хербе. Сам маленький, а шляпа большая. Больше его. Так и звали его Хербе –...
- Некогда жил да был такой мельник, который жил со своею женою в полном довольстве. И денег, и добра всякого было у них вдоволь, и их...
- За большими окунями В то лето, 1889 года, мы усердно занимались рыбной ловлей. Только это уж была не забава, как раньше. Ведь мы не маленькие!...